Раннее утро в лесах, огибающих предгорья Виммарка, было оглушительным. Солнце поднялось меньше часа назад, окутывая влажные от ночного дождя травы и кусты зыбкой дымкой тумана, и проснувшиеся птицы среди мерцающей в длинных косых лучах зелени всех оттенков изумруда перекликались сотнями бодро звенящих голосов. Наступающий день обещал быть по-настоящему жарким — уже сейчас в воздухе висел густой и тёплый запах мшистой земли и промокшей древесной коры, нагретой солнцем. Пока ещё скрашенный ночной прохладой, задержавшейся в тенях и слабых порывах ветра, осевшей на траве каплями росы, скоро запах этот подымется выше, станет ещё горячее и крепче, разгоняя всех искать убежища под кронами деревьев и за парусами аравелей. И потому сейчас стоянка клана полнилась своим собственным оживлением и шумом переговаривающихся эльфов, стремящихся сделать как можно больше ежедневной рутинной работы до того, как полуденное солнце осложнит её.

Маханона с ними не было. Он не помогал мешать тесто для лепешек, не точил наконечники для стрел, не скрёб шкур, не чистил в загоне галл, не лазил под корабли, чтобы смазать поворотные петли — ни к чему из этого он причастен не был, и даже если хотел бы предложить помощь, то больше смущал этим и сбивал с толку, чем действительно делал что-то лучше. Это не его работа, он Первый, его дело в другом, говорили ему, польщенно улыбаясь и благодаря. Никто, правда, точно и не знал, в чём состоит это "другое дело" — но были точно уверены, что оно не здесь, не с ними. Что-то высшее, особенное, достойное одаренного, достойное лидера и будущего мудрого главы. Эта вера в него и надежность его плеча оставляла юношу в смешанных чувствах. Было и приятно, и одновременно так тревожно, словно его снова выставили за порог аравеля, где происходит что-то важное, и не пускают посмотреть, что случилось на охоте с дядей Мареном. Дешанна сегодня снова ушла на весь день с травницами, чтобы собрать про запас редкие растения предгорий — там, чтобы добраться до них, нужна была её магия, её власть над корнями. Маханон пока не умел ничего такого — медленная, искусная магия изменения живого давалась ему нелегко, и Хранительница еще не раз будет проводить его под своим руководством через все этапы колдовства, знакомя с тонкостями и воспитывая терпеливость. Потом. Сегодня он сам по себе.

И потому на стоянке его не было. Он ушёл ещё до рассвета, прихватив с собой только посох. Выскользнул из аравеля в сумеречную тишину уходящей ночи и, замеченный разве что несколькими бдящими за спокойствием ночи охотниками, скрылся за деревьями. Ну, у его "особенного" предназначения была хотя бы та хорошая сторона: никто не спрашивал, куда и зачем он идёт — если Первому надо, то, значит, надо, он сам себе лучше знает. А коль не он, так Хранительница, ответственная за него до церемонии получения валласлина. И потому его только провожали взглядами, кивая в знак приветствия, стоило таковым взглядам пересечься. Иногда Маханону думалось, что было бы лучше, если бы они хотя бы немного не чурались прикоснуться к его делам, поинтересоваться ими. Иногда — как сейчас, — за это он был благодарен. Врать не хотелось, а правду говорить — тем более. Чего такого постыдного в этой правде, он, впрочем, сам не мог сказать — но почему-то очень хотелось не кричать об этом направо-налево, оставить при себе свои попытки допрыгнуть до луны. И он будет прыгать, пока не дотянется.

За шумом сбитого дыхания он едва различал гомон птиц. Влажный мох мягкими объятиями встречал босые ступни на каждом прыжке, вминаясь под ними скользкими тёмными следами, жесткие стебельки трав хлестали лодыжки на бегу, мелкие веточки тут и там ломались с тонким хрустом. Посох за спиной — помнить, не зацепиться им, перемахивая через поваленное дерево. Ноги гудят от усталости, но всё равно — бежать, пока ещё можешь, через силу, через млеющую слабость, задыхаясь, но не сдаваясь, останавливаясь перехватить воздух и снова с усилием срываясь с места. Пока не понимаешь, что всё, хватит, и, ног этих под собой не чувствуя, проходишь последние шаги пешком и опускаешься на одно колено на травянистом берегу речушки, бесшумно тянущей воды по неглубокому, в полтора локтя, песчаному дну. Ива, выпроставшая ветви к течению, рассеивает солнце на тысячи мелких лучей, храня под своей пелериной зыбкую тень, играющую на коже и изредка покалывающую уголки глаз случайными иглами солнечных лучей, пробившегося сквозь рябящие узкие листья. Из-за тени этой трава и земля здесь прохладнее, это чувствуется коленом даже через ткань. Зачёрпывая ладонью щедро сбегающую по локтю воду, напиться ею — холодной, чуть илистой, с остаточным привкусом подземных источников в скалах выше по течению, откуда река берёт своё начало, чтобы потом, просочившись сквозь корни и набравшись сил из затерянных в гущах леса болот, сорваться в низину бурным грохочущим водопадом. Но до того обрыва было еще далеко — и вода течёт медленно, не ведая о грядущем, убаюкивающе-спокойно унося на своём зеркале мелкие листья, пыльцу и случайных насекомых.

Ополоснув плечи и торс, долиец встряхнулся, провёл ладонями по собранным в хвост волосам — и, выдернув из них застрявший за ухом листок, потянулся за заткнутой за поясной ремень рубахой, чтобы снова надеть её, упрямо липнущую к влажной коже. Коснулся пальцами буро-зеленого пятна от мшистой грязи, оставленного падением на тёмной ткани штанов, и досадливо щелкнул языком, сетуя на собственную неловкость. Замывать, наверное, без толку — только размажется, проще уж дождаться, когда подсохнет и отвалится, даром что следа почти не видно, хоть и пропахал бедром длинную полосу, оступившись на торчащей кочке. До синяка, наверное. Ну, будет умнее в другой раз, следующим утром — когда-нибудь у него получится лучше, быстрее, чётче; что ему какое-то пятно, когда раньше он себе чуть колено не выбил, вот так споткнувшись, — и, может, заодно с этим растущим умением не путаться в собственных ногах и живот перестанет казаться тянущим каменным комком, который не болит только теперь, как оглушенный, но к вечеру непременно сполна воздаст за такие над собой издевательства...
[icon]http://forumstatic.ru/files/0019/75/58/11982.png[/icon]
[desc]<br><a href=#tid=00></a><div class="namedesk">Маханон Лавеллан, 16<br>Первый клана</div>[/desc]

Почувствовать, может, и почувствовал, но все равно под ладонями вздрогнул, ощутив прохладное и легкое касание к своим векам. Сердце предсказуемо сделало кульбит одновременно радости и волнения, и Маханон сглотнул, чисто рефлекторно вскидывая руку и, будто опознавая на ощупь, кончиками пальцев касаясь её ладоней — мельком, проскальзывая по коже на мгновение, прежде чем Эллана убрала руки.

— Элль, — улыбнулся он, поворачиваясь к ней и встречая улыбкой веселый голос девушки. Как всегда, она с самого утра светит ярче солнца, но не жжёт и не слепит — согревает, заполняя тёплой приязнью от мысков до затылка. Польщенный тем, что девушка сама пришла с ним поздороваться — и как только отыскала! ему казалось, он достаточно далеко ушел от лагеря; но специально маг не прятался, оттого, видимо, для умеющей читать метки с земли и деревьев куда лучше его самого охотницы это было простой задачей, — Маханон отвёл взгляд на мерцающую под лучами воду, помотав головой.

— Нет, я не занят, я просто... эм... прогуляться решил, да. Дешанна ушла с травницами, вот я и... пока время есть, — он кашлянул, запинаясь, не желая заострять внимание на том, что тренируется и "мается ерундой" — даже Эллане... тем более Эллане, ну что он ей скажет? После того, как Дешанна не раз отчитывала его за возню с луком, Лавеллан прекратил попытки сравняться в меткости с охотниками, хотя иногда все равно заглядывал к мастеру Араторну — опробовать новый сделанный им лук или просто посмотреть, как стреляют другие. Но этого все равно было мало. Пусть он не учился, как другие, днями рыскать по лесу, вместо того сидя с Хранительницей и учась правильно дышать, концентрироваться, общаться с Тенью — делать это своим оправданием Маханон не собирался. Быть слабее было противно. Он ненавидел в себе эту неспособность, это отставание. И тело его, бледные эти руки и тощие колени, вполне заслуживало, на взгляд мага, того, как он с ним обращался.

— А ты? — предпочел он перевести стрелки, поинтересовавшись в ответ. В самом деле, с чего бы Эллане просто так искать его? Разве не хватает у нее других дел, разве не хватает работы в клане, разве не самое время сейчас отправляться на поиски дичи? Они ведь уже не дети — ну почти нет, одна формальность осталась, — и должны вкладываться в общее дело наравне со старшими. Вот только от магии проку в этом немного, молнии только портят шкуру и мясо, если зарядить их с силой, способной убить. Стрела в этом плане гораздо толковее и милосерднее. И она найдёт свою цель в любом случае, нет нужды держать рядом мага, который замедлит и запутает зверя, взятого на прицел. Как запасное колесо в налаженном быту клана, Маханон мог только надеяться, что его умения не понадобятся подольше — что им не придётся вскорости сниматься с места из-за недоверия шемленов или что никто не получит ран на охоте. Но и там он пока будет лишь на подхвате у Дешанны.

— Что задумала на день? — уточнил Маханон вслед за своим вопросом, видя, что лука и стрел при Эллане нет. — Пойдёте охотиться? — как можно нейтральнее постарался спросить он, отталкиваясь от собственного колена и поднимаясь на ноги.
[icon]http://forumstatic.ru/files/0019/75/58/11982.png[/icon]
[desc]<a href=#tid=00></a><div class="namedesk">Маханон Лавеллан, 16<br>Первый клана</div>[/desc]

Что "добытый" маг смутился — это ещё слабо сказано было: застанный врасплох игривой непосредственностью Элланы, Маханон растерянно замешкался, ощущая, как жарко прилила кровь к щекам от одного такого простого жеста, от её объятий. Потупив глаза, когда она его отпустила, он кашлянул, стараясь сделать вид, что ничего такого не произошло — благо, Эллана продолжала щебетать, не особенно-то и обращая внимание на его неловкости. А Маханон только и мог, что сглатывать и неуверенно улыбаться, словно надеясь проглотить заодно и торопливым трепетом стучащее в груди сердце — вдруг в желудке оно будет потише? — поправляя и без того не мешающую ему, привычную перевязь снова закинутого за спину посоха. Ох, Творцы, для Элль всё, что она делала, казалось, было так беспечно и просто — ну почему, почему ему от всего того же так тяжело? Словно бежать с бревном на спине, как делали на тренировках иные охотники, а он пока даже не осмеливался. Она прикасается к нему — легко, без всякой задней мысли, а у него аж подушечки пальцев немеют, стоит руку к ней протянуть. Она же чудесная, светлая и так приятно пахнет... только бы не узнала, не догадалась, что он так о ней думает. Что тоже хочет обнять — и прикасаться, прикасаться, прикасаться; теперь ему не казались глупостями это бесконечное сидение парочек у потухающего костра, их голубиная возня, объятия и поцелуи. Тогда он кривил рот, видя их тянущиеся друг к другу губы — а теперь завидовал, сам мечтая оказаться на их месте. Думать об этом, представлять себе было приятно — и немного стыдно. А быть рядом с Элланой — порой почти ужасно из-за этих всех мыслей. Казалось, стоит ей чуть ближе наклониться в своих играх, чуть внимательнее всмотреться, и она обо всём догадается — и громко рассмеётся, и будет шутить, и лукаво сверкать глазами. Зачем ей он, глупый, когда уже есть Шадайенн, и все знают, кому он сделает подношение, как только докажет своё право на валласлин. И пусть Шайн только за плечи её обнимает, сдержанно и заботливо, но как он это делает... магу от одной попытки вообразить это в своем исполнении горло пережимало. Как?!..

Но пока Эллане нравится прятаться вместе с ним от откровенно излишней порой назойливости всего такого-из-себя-прямолинейного и серьёзного Шайена — хотя маг и понимал в чём-то его стремление быть ближе к той, что так нравится ему, — Маханон и не подумает возражать. Даже если это значит, что она опять не пойдёт на охоту, что её мама опять будет смотреть косо, что мастер охотников будет хмурить брови, а Шадайенн недовольно ворчать. Последнему хватит и одной улыбки Элланы, чтобы утешиться и всё ей простить. Как сейчас хватало Маханону, знающему, что они поступают неверно, но охотно идущему следом. Вот так тебе, Шайн, сегодня она предпочла быть со мной! Но Первый куснул себя за губу и запретил себе фантазировать и додумывать лишнего, гася дурацкие и, он знал, беспочвенные надежды. Всё равно — это сейчас она здесь, потому что не хочет быть одна, потому что знает, что Маханон во всём и всегда на её стороне — а как он может иначе? — но настанет вечер, Шайенн вернётся, и Элль, за день отдохнувшая от него, легко упорхнёт вместе с охотником, спрашивать уже его, как он провёл время, где он был и что видел. И будет очередь Первого завистливо наблюдать со стороны. Наблюдать — и больше всего хотеть вот так же хвастаться своей добычей, гордо подымая голову и с ухмылкой отстёгивая от пояса тушку зайца. Только не было той добычи — заклинания давались не в пример тяжелее слежки и меткого выстрела... А может, просто он не настолько талантлив, и у Шайенна, владей он магией, и это тоже получилось бы лучше? Злость рушит структуру льда над ладонями, та осыпается на пальцы сухими холодными искрами, не удержать, не уловить. И снова сначала. Эти кристаллы и близко не похожи на звезды или цветы, пока это невнятные колкие сгустки, плохо подчиняющиеся воле молодого мага, но он упрямо будет сотворять их снова и снова, зная, чего хочет, и не отступаясь, пока не добьётся.

Маханон ускоряет шаг, на болящих от бега ногах стараясь поспеть за тянущей его вперёд Элланой. Плечом к плечу рядом с ним, улыбается, бойко шагает, то и дело вырываясь вперёд и оборачиваясь, чтобы продолжать видеть его — а ему всё залипает в глаза тонкая ткань рубашки на гибкой талии, словно рассматривает красивую свежую вышивку по краю, на деле совсем той не видя. Смаргивает, заставляя себя поднять глаза и улыбнуться дружелюбно, считая яркие блики солнца сквозь листву на её лице и едва понимая, о чем она вообще ему рассказывает. Только укоризненный вздох в адрес Шайенна злорадным теплом отзывается — ну, он-то уж точно так себя не поведёт с ней! Ни за что и никогда. Будет лучше самого лучшего. Лучшим другом, лучшим парнем. Когда-нибудь. Настолько лучше, что Эллана откажется уйти, когда Шадайенн позовёт её. Когда-нибудь... Маг вздохнул, улыбнувшись чуть яснее и опускаясь на корточки, чтобы подобрать улитку и пересадить её с тропы в густую траву под кустом, не удержавшись от соблазна помочь делу магией. Получилось не очень — бедного слизняка крутануло в воздухе и повернуло вверх тормашками, и Маханон поспешно поймал его руками, исправляя допущенную оплошность и кидая на Эллану виновато-извиняющийся взгляд.

— Спасибо, — наконец открыл он рот, чтобы хоть что-то сказать, да только взять предложенное не смог: руки от ловли улитки были в её слизи — не ахти какая идея такими лезть в котомку и вообще что-то ими есть. Приходится срывать пучок травы и растирать по ладоням, пытаясь убрать липкие следы. Ну да ничего, пожалуй, выйдут снова к речке — отмоется...
[icon]http://forumstatic.ru/files/0019/75/58/11982.png[/icon]
[desc]<br><a href=#tid=00></a><div class="namedesk">Маханон Лавеллан, 16<br>Первый клана</div>[/desc]

Первый неловко улыбался, увлекаемый под локоть настойчивостью Элланы, не решаясь сказать ей, что собирался вовсе не переворачивать улитку — попытавшись заикнуться об этом, но запнувшись перед лицом её восторженных фантазий. Растягивая сомкнутые губы, кивая вместо ответа с чувством смущенного жара на щеках, сам не зная, врёт или обещает не зря. Но, наверное, когда-нибудь он всё-таки попытается, даже если сейчас и не представляет себе, как это возможно — поднять телекинетической волной кого-то не слишком-то меньше себя самого, пусть даже легконогую девушку-эльфийку. Это же на что тогда якорь ставить нужно! У него и улитка-то вместо нормального движения начала крутиться вокруг себя из-за ошибки вектора, а ведь направление — это чуть ли не самая простая часть этого способа применения магии! Сам себе виноват, конечно, надо было стоять ровно, а не на корточках колдовать, небрежно держась на одних мысках. И не на запястье брать, а на локоть — без этого стремления к красивым жестам, какими они без труда получаются у Хранительницы. Реальность неравенства навыков больно щелкнула по носу осмелевшего от желания прихвастнуть собою ученика — даром что Эллана ничего не поняла и не заметила, что это была его ошибка, причем довольно грубая. Для неё вся магия была одинаковым чудом. Иногда это непонимание всё-таки оборачивалось на пользу — и Маханон не знал, что предпочитать: чтобы не видели его промахов или чтобы достижения многих недель практики не казались чем-то одинаково, досадно простым.

Покладисто слушая рассказ Элланы о приключениях на затоке реки, куда ходила купаться и развлекаться молодежь клана, Маханон следовал за ней, только неслышно хмыкая себе под нос — о ну конечно, Шадайенн не был бы собой, не сделай он какого-нибудь сложного выкрутаса, собирающего, как бусы на нитку, восторги и восхищенные взгляды. На мага так никогда не посмотрят. Первый пытался сделать вид, что ему это не важно, что он старается не для этого, но всё-таки... восхищение и радость в глазах Элланы были слабым утешением. Они были там всегда — иногда казалось, что она восхищается его фокусами уже по привычке, въевшейся за годы дружбы. Эх, если бы только она могла оглянуться — и увидеть кроме себя таких же других, застывших с открытыми ртами... Но магия, какой бы полезной не была, оставалась чужим, непостижимым, отдельным от всего занятием. И для многих не было ничего удивительного в том, что умеет Маханон, по простой причине — Хранительнице это всё удавалось ещё легче. А он просто повторял за ней, вот и всё. Все его искристые молнии на пальцах, фигурные сполохи и яркие шары энергии, гудящие силой над ладонями, оставались потайным развлечением, не для многих глаз и не в лагере, где можно случайно что-нибудь поджечь.

В секундной озадаченности приподняв бровь на неожиданную просьбу Элланы, Маханон, чуть помедлив, кивнул — и послушно смежил ресницы, крепко закрывая глаза и не подсматривая. Без капли уверенности в том, что не споткнётся сейчас и не оступится прямо в речку, он сжал пальцы на ладони девушки, позволяя ей вести себя, куда она считает нужным. Что же за секрет у неё такой? Маг, в самом деле, не ждал ничего особенного, зная, что солнечный энтузиазм многие вещи делает ярче и значимей, чем они есть — но, получив разрешение открыть глаза, с заметным удивлением огляделся, обнаружив себя в каком-то пещерном лазе, за сомкнувшимися за спиной ползучими лианами, пологом перекрывавшими проход. То-то земля под ногами на последних шагах была какая-то странная...

Он упустил момент, когда Эллана чуть ли не бегом устремилась дальше в полумрак, ныряя в него смелой рыбкой, и, только с замершим на приоткрытых губах "погоди!" протянув вслед руку, тряхнул головой и полез следом, сбрасывая с плеча посох и пробираясь под низко опускающимся сводом. В пещере шумела вода, сквозь полог которой просачивалось достаточно света, чтобы глаза быстро привыкли к легким уютным сумеркам, пахнущим сырым камнем и прохладой места, куда никогда не заглядывало солнце. Это место — и есть секрет? И что же в нём такого? Спрятаться от жары?..

От неожиданного этого толчка, расколовшего тишину звонким эхом возгласа и смеха, Маханон не удержал в руке посох — тот вылетел из ладони и откатился по камням. И Первый бы непременно потянулся приманить его обратно — с обычным, не извивающимся предметом это наверняка получилось бы сразу! — но отчего-то помедлил, зацепившись взглядом за Эллану. Кровь от увиденного жарко прилила к щекам, и сердце сделало глухой кульбит в груди — промокшее от щедрой струи водопада платье облепило грудь девушки, обрисовав все контуры до того полупрозрачно и чётко, что он мог поклясться — различил за этот недолгий взгляд, прежде чем стыдливо его отдёрнуть, опустив в пол, тёмные, темнее кожи кружки того, чего ему видеть совсем не пристало, торчащие острыми от холода воды уголками. А может, ему их услужливо дорисовало воображение? В любом случае, перед глазами всё стояло даже ярче, чем увиделось. Первый сглотнул, панически таращась в пол и силясь протолкнуть сухой комок, вставший в горле. Ох...

Часто-часто заморгав, словно пытаясь сбить стоящее перед мысленным взором волнующее видение, Маханон поднял голову, старательно глядя не на Эллану, а на водопад. Даже слишком старательно, наверное, отворачиваясь, чтобы ещё раз не коснуться взглядом, во влажно и липко стянувшем спину испуге того, что так-то она всяко догадается... Легкий румянец коснулся его бледных щек, заставляя уповать только на то, что холодная призма оттенков падающей воды и серого камня крадёт этот цвет вместе с другими. Первый рефлекторно сжал пальцы, сомкнувшиеся на пустоте вместо желанного посоха — опоры, защиты, способа куда-то деть совершенно лишние руки, — и только потом сориентировался, наконец сунув ладони под воду, наклонив их от себя, чтобы сильные упругие струи не забрызгали и его самого. Хотя, может, и стоило... остудиться, отвлечься, сделать вид, что ничего не было.

— Уютное место, — подал маг голос, отозвавшийся лёгким эхом. Он перебирал пальцами под бьющим и режущим их — терпимо, — потоком, не спеша вынимать из холода. Только холод всё равно помогал слабо. Разве что целиком туда прыгнуть, в течение, нырнуть до самой глубины... но в водопад же не кинешься — как знать, какое там дно и русло. — Только да... мокрое очень. А зачем было закрывать глаза? — наконец смог Маханон посмотреть на саму Эллану, в глаза и только в глаза, ни в коем случае не ниже. Не смотреть — и всё равно видеть яснее ясного, краснея и отворачиваясь в другую сторону. Мысли метались, стукаясь о то, что они сейчас здесь одни, совсем одни, наедине, и кровь от этого совсем не хотела остывать, упрямая и неудобная. Пара упражнений на дыхание и концентрацию могла бы помочь, да только где же ими заниматься в присутствии Элланы-то? Когда надо сесть, развести колени и скрестить лодыжки... Чувствуя, как язык присыхает к нёбу, Маханон торопливо протянул руку навстречу буквально прыгнувшему в неё посоху и сжал его в обеих ладонях, изучая лоно пещеры позади них, на безопасном расстоянии от брызг водопада. От дневного зноя, успевшего припечь кожу по дороге сюда, в таком месте и правда укрываться хорошо. Но не садиться же прямо на песок под каменные стены...[icon]http://forumstatic.ru/files/0019/75/58/83345.png[/icon][desc]<br><a href=#tid=00></a><div class="namedesk">Маханон Лавеллан, 16<br>Первый клана</div>[/desc]

"Ты... хочешь быть никем не найденной... со мной?" Приятно удивлённый и опалённый смущением, со сладостной дрожью сердца прилившим к щекам, Маханон потупил взгляд, неловко стараясь улыбнуться сквозь то, от чего кружилась голова. Как же легко ей давались слова, которые значили для него так много. Мы! Нас! Как же он хотел, чтобы это было правдой больше, чем просто друзья, просто погодки-товарищи по детским играм, которые для Элланы всё ещё оставались чем-то самим собой разумеющимся. Друг, она смотрит на него только как на друга, как на убежище от донимающего, хоть и завидного всем сверстницам внимания Шадайенна. И что будет, если она узнает, что он её тоже... что он... Она не сможет больше ничего доверять ему. Не будет больше этой простоты, легкости этой. Он станет только подобием Шадайенна, блеклым, смешным подобием, потому что ему не выиграть там, что может маг против уверенного, столько всего знающего, настойчивого охотника? Пусть он Первый, пусть с этим считаются, и семья его никогда не будет знать беды, уважаемая и признаваемая, и магия его всегда будет нужна каждому в клане, но... Маханон неуверенно поворошил пальцами челку, поправляя без особой на то нужды упавшие на глаза прядки. Всегда было "но". Потому что он не Шадайенн, он не может пройти прийти и гордо встать поперек — считайтесь со мной! Это даже в мыслях выглядело бессмысленно и глупо, поводом поднять его на смех. Он всего только Первый, и будет им долгие годы, разжигая по вечерам костры, присматривая за ледяными глифами в хранилищах и помогая таскать коробки — не переворачивая их при этом вверх тормашками. Нет, конечно, когда он научится, Дешанна будет поручать ему более сложные задания. Но пока... пока у него нет ничего, что могло бы поспорить с волчьими шкурами Шайенна и его разговорами о том, чтобы собрать — и все понимают, зачем! — охоту на медведя. И Эллане ни к чему ещё один ухажёр. Ей нужен друг. И не надо портить то, что у них есть, в слепой и обреченной на провал попытке достичь большего. Как бы не мечталось... как бы не рисовал себе в воображении Первый, услышав эти слова, себя — подходящим, берущим за руки, целующим на дымчатом фоне шумящего водопада... Только они, только вдвоём. Там, где никто их не найдёт. Разве позвала бы Эллана его сюда, если бы считала не только другом?..

Он видел, бросая на девушку короткий взгляд, как она ежится, в мокрой одежде беззащитная перед пещерной каменной прохладой, и прикусил губы, отчаянно размышляя, что с этим делать. И получится ли. Чуточку нервно рассмеявшись и отступив на пол-шага от изобразившей злостную хищницу Элланы, неосознанно поднимая зажатый в обеих ладонях посох, маг обеспокоенно нахмурился от её звонкого чиха, разлетевшегося под гулкими сводами. Э нет, так не пойдёт...

— Тебе в мокром лучше не стоять, переодеться надо. Возьмешь мою рубашку? Она чистая, я утром без неё... — он осёкся, чуть не сказав "бегал", но двинул горлом и исправился. — Гулял. А платье я могу подсушить. Ну, попробовать... — проще, конечно, было бы выйти на солнце, но и тогда пришлось бы... картинка Элланы в воображении Маханона, с блаженствующей улыбкой безмятежности подставляющей грудь ярким лучам, ощутилась ему так, словно это самое солнце припекало его изнутри, опаляя кожу сотней мелких иголочек и наполняя каким-то почти первобытным ужасом перед своей на это реакцией. Ох, Элль...

Маханон, присмотрев более-менее заметенный песком угол пещеры, указал на него — "Пойдём," — и, дополнительно согнав песок сосредоточенным тычком посоха, сдвинушим песчинки порывом ветра, поставил посох у стены и стянул рубаху через голову, встряхнув хорошенько и протянув Эллане. Холодок пещеры пробежал предчувствием мурашек по бледным плечам, чуть рябым от тех же веснушек, что усыпали его лицо, но Маханон постарался не поджимать плечи, а наоборот, побольше выпрямить спину.

— Мне выйти? — на всякий случай спросил он, не зная, как поступить так, чтобы не обидеть её. Друзья, конечно, но всё-таки уже почти взрослые...[icon]http://forumstatic.ru/files/0019/75/58/83345.png[/icon][desc]<br><a href=#tid=00></a><div class="namedesk">Маханон Лавеллан, 16<br>Первый клана</div>[/desc]

Маханон и сам откровенно прошляпил момент, когда уже стоило бы отвести глаза — рассеяно как-то смотрел прямо на подругу, потирая пальцами под левой ключицей отчего-то зазудевшую кожу, и спохватившись только тогда, когда Эллана сама  торопливо повернулась спиной. Вспыхнув смущением, маг старательно отвернулся, не подглядывая — Творцы упаси! — и не сразу сориентировавшись, как бы так и не повернуться, и руку с рубашкой протянуть в её сторону. Сбито дыша, он украдкой отёр тыльной стороной ладони щеки, словно это могло помешать жару изнутри так откровенно обжигать их. За спиной шуршала ткань, и Маханон догадывался, что он там сейчас увидел бы... видел же — хоть и издалека, когда парни постарше таскали младших на секретное "посвящение", подсматривать за купанием девчонок. Было ужасно неловко и совестно как-то, но любопытство горело огнём, да и нежелание ещё дальше отбиваться от коллектива и становиться ещё большим изгоем мешалось под ногами. Зажмурившись, маг попытался прогнать стоящие перед глазами картинки происходившего на озере, и невольно задержал дыхание, когда ощутил, как Эллана сзади осторожно потянула из его пальцев рубашку, вместо неё вложив своё подмоченное платье. Уфх...

Когда наконец поворачиваться стало можно, Маханон коротко глянул на стоящую перед ним в немного свободной, но только уютнее от этого смотрящейся рубашке — ей так идёт; да ей всё идёт, наверное, оттого и смотрится так приятно. Двинув горлом, маг вытянул руку в сторону, и из-под стены в неё прыгнул крупный камень — очень больно ударил в ладонь, слишком много силы вложил Первый, кое-как умудрившийся не зашипеть и только чуть поморщившись, быстро присаживаясь на корточки и принимаясь выцарапывать на свободном от песка месте рунический круг с вязью символов. Закончив, не отпуская камня, приложил кончики пальцев к тонким неровным наружным линиям и медленно вздохнул, прикрывая глаза. Вытягивая силу из той реальности, чувство которой было только у него, впуская в этот мир, заставляя рисунок наливаться рыжевато-белым свечением, плавно поднимающимся над ним пляшущими языками полупризрачного огня, разбегающегося по всем завиткам и полоскам рун, словно вода по желобкам, отображаясь на камне печатью яркой, чёткой, куда более ровной и насыщенной, чем получилось выскрести от руки совершенно не подходящим для этого орудием. Несколько искорок оторвались от общего мягкого и бесшумного горения, мушками слетелись к центру, где постепенно нарос и наконец вспыхнул почти настоящий огонь — уже не дымчатая рябь над линиями, но живое пламя, такое же рыжее и горячее. Маханон открыл глаза и, не отнимая второй руки, быстро доцарапал скрещещущим краем камня ещё несколько знаков, запечатывающих вложенную энергию. Вот так — теперь ему не нужно ничего держать, и пламя само по себе погорит какое-то время. Достаточное, чтобы им вдвоём согреться...

Присев на песочный коврик и кивком пригласив Эллану сесть рядом с собой, маг вытянул ноги мимо огня, раскладывая платье девушки у себя на коленях. Разглаживая там, где было мокрое пятно; ладонь его замирает, вздрагивает — от понимания, что именно он гладил бы, если бы... замявшись этой какой-то совсем неуместной — ну неуместной же! — параллели, Маханон глянул на Эллану, снова неловко прокашлялся и прикрыл глаза, пытаясь сконцентрироваться на том, каким платье было до этого. Ничего необычного, он проделывал подобное не раз, чинил то, что было порвано, даже восстанавливал сожженный Хранительницей платок, но... Успокоить дыхание не получалось, перед внутренним взором так и вставали бессовестно чёткие контуры облепленной мокрой тканью груди девушки. Дерзко, дразняще — сбивает сердце с места и так и тянет прикоснуться, мягко накрыть ладонью, ощутить в ней эту полноту. Маг с усилием сглотнул, пресекая собственные расползающиеся мысли, возвращая их к обыденному — к ткани, к платью... её платью. Ткань спереди лежит чуть свободной складкой, и так легко представить...

— Н... наверное, лучше всё-таки над огнём посушить, — окончательно смутился Маханон, понимая, что так дело не пойдёт. Сердце так и бьётся, даже кажется, что слышно со стороны. Он поерзал на песке, подтягивая ноги, и плавным движением ладоней поднял платье с колен — вернее, оно поднялось само, вспорхнуло, вытянутое тщательно направляемой энергией. Проплыло по воздуху — и повисло над волшебным костром, горевшим бездымно, но создававшем вполне ощутимый поток горячего воздуха, который не только чувствовался на щеках контрастом с холодком пещеры, но и надувал теперь подол платья, сквозь него добираясь до мокрых пятен спереди. — Так оно толковей получится, — прокомментировал своё решение парень, коротко глянув на Эллану и улыбнувшись ей уголком рта — прежде чем снова старательно всмотреться в платье, чуть пошевеливая ладонями и сосредоточенно изображая деловитость.[icon]http://forumstatic.ru/files/0019/75/58/83345.png[/icon][desc]<br><a href=#tid=00></a><div class="namedesk">Маханон Лавеллан, 16<br>Первый клана</div>[/desc]

От этого невинно-вкрадчивого подхода к вопросу Маханон застыл и сглотнул, задержав остекленевший взгляд на мерно колышущемся подоле платья и боясь даже покоситься на Эллану рядом. Давно хотела спросить? О чём это? Испуг жаром прилил к щекам, сердце екнуло в желудок, вынуждая мага вдвое против обычного сосредоточиться на этом простеньком потоке силы, удерживающем невесомое почти платье над огнём, вцепиться в него мыслью, чтобы не потерять власти над происходящим. Ни один хороший вопрос на его памяти эдак исподволь не начинался, и в этот раз интуиция тоже не обманула парня. Смущенно потупив взгляд в пламя и всё ещё пошевеливая ладонями — больше всё-таки для того, чтобы изобразить деятельность, нежели от действительной необходимости поддерживать заклинание, — он одновременно ощущал и облегчение от того, что Эллана не спросила чего-нибудь более сокровенного, и неловкость от поднятой темы. Тогда объясниться за себя маг так и не смог — Эллана не оставила ему ни шанса, объявив бойкот и отказываясь разговаривать. А когда она остыла — уже как-то и не хотелось напоминать о произошедшем. Уж Шадайенн, надо полагать, подобной тактичностью не страдал и за себя успел наговорить всякого... Маханон пожевал губы, не сразу подбирая слова для ответа. Сокровенное не сокровенное, да только...

Шадайенн знал всю правду о чувствах мага. Не только он, в общем-то, все так или иначе считали, что Эллана ему нравится, и попытки прикрыться дружбой с детских лет при всей настойчивости не были убедительными. Но только Шадайенн находил какое-то особое удовольствие подтрунивать над "соперником" из-за этого — временами, когда Эллана не слышала, доходило до откровенных издёвок. Как и в тот раз. И как бы не хотелось Маханону залепить ему молнию между глаз... что ж, по крайней мере, тогда он обошёлся просто кулаком. Украсил охотнику скулу синяком, но и сам поплатился полудюжиной таких же — Шадайенн был крупнее, сильнее, и успел отыграться с запасом, прежде чем их растащили. И всё равно, как бы больно не было потом, Маханон сделал бы так же ещё и не раз, доведись такому повториться.

"Смотри-смотри, пока можешь. Запоминай хорошенько. Только этим и останется тешиться, когда я возьму её, — ехидная пауза в свистящем шепоте, говорящее прищелкивание языком, — в жёны. Эй, Таэль, подвинься, Маханону не видно. У парня, может, последний шанс полюбоваться на эти хорошенькие сиськи, а ты обз..."

— Я ударил первым, да, — не стал отрицать маг, хмурясь от этих воспоминаний. — Потому что он говорил плохие вещи. Про то, что женится на тебе и... ну... — парень засопел, замявшись и совершенно не горя желанием уточнять. — Он получил за грязный язык.

Ябедничать, пересказывая, что и как сказал дурак-охотник не особенно-то хотелось. Они разобрались со всем ещё тогда, обменявшись тумаками, и год спустя нашептывать Эллане про то, какой Шайн плохой и противный, было ничем не лучше собственно Шайновых заверений, что вся вина лежит на Первом. А он не хотел быть, как Шайн.

— Если услышу такое снова, врежу ему ещё раз, — хмуро сообщил Маханон, подытоживая, и, бросив наконец короткий взгляд на Элль, буркнул исподлобья. — Извини...

[icon]http://forumstatic.ru/files/0019/75/58/83345.png[/icon][desc]<br><a href=#tid=00></a><div class="namedesk">Маханон Лавеллан, 16<br>Первый клана</div>[/desc]

Эллана, ну конечно же, его мямленье поняла по-своему, и Первый ругнулся про себя на свой неловкий язык. Ну а как ей сказать? Как вообще... Она совсем ещё не понимает ничего, не думает даже. Что выйти замуж за Шайна — это не только... но и... Вон, как Вирейна прошлой осенью. А теперь... представив Эллану с таким же животом, растягивающим платье, с которым даже подняться тяжело, Маханон зажмурился и помотал головой, прогоняя дурацкое видение. И соображения, которыми делился Шайн... всё это накладывалось на то, что обсуждалось вечерами в аравеле и у костров с парнями постарше, и холодило магу душу. Что он может сделать, как это остановить? Никак. Все ведь и так знают, что она...

Маханон едва ощутимо вздрогнул, когда Эллана взяла его за руку, и поспешно поднял пошатнувшееся от его невнимательности платье повыше над огнём. И только затем, выдохнув, сжал свои пальцы на её ладони в ответ, снова переводя взгляд на Эллану. Этот детский жест был таким простым, таким лёгким, но значил для него сейчас так много... она даже не догадывалась, как ему хочется запомнить сейчас каждый момент — когда они вот так вместе сидят у огня, рука в руке, и никто не видит, чтобы подумать лишнего или разозленно вторгнуться меж ними, отвоевывая её внимание себе. Жаль, такие моменты быстротечны. Смогут ли они сидеть вот так, когда она...? Захочет ли...

— Я знаю, — выдавил Маханон, взглянув исподлобья, и чуточку нахмурился. — Но я всё равно буду на твоей стороне. И если Шайн будет говорить что-то плохое или делать плохо, я ударю его снова. Я не позволю ему обижать тебя, Элль, ты всегда знай это, — Первый очень сосредоточено и серьезно смотрел на девушку. — Я буду рядом. Обязательно.

"Хотя бы так... хотя бы в этом." А перед глазами всё так и стояло видение рук Шайна, лапающих всё то, о чём он говорил в кустах, тискающих её безнаказанно, потому что его право, он муж... и языком вот так, как Аравир рассказывал... Охх. Девушкам что, и правда это так приятно? Осознав, что смотрит в эти секунды совсем не в глаза Эллане, Маханон залился краской и стремительно отвернулся к пламени, не посмев только выдернуть руку. Сердце шумело в ушах частыми ударами, сошедшее с ума от этого беспокойства. Порой её присутствие рядом, её прикосновения, мысли о ней становились все вместе нестерпимо большим, чем он один мог вынести — словно замёрзшим тянешься к очагу, а тот не греет — опаляет тебе руки...
[icon]http://forumstatic.ru/files/0019/75/58/83345.png[/icon][desc]<br><a href=#tid=00></a><div class="namedesk">Маханон Лавеллан, 16<br>Первый клана</div>[/desc]

[icon]http://forumstatic.ru/files/0019/75/58/83345.png[/icon]Его сердце оказалось где-то между тем, чтобы остановиться и одновременно — разогнаться до таких пределов, чтобы прорваться через рот и выскочить из него. Чуть влажное прикосновение губ к щеке разбежалось мурашками по коже, и маг замер без движения, не зная, как и вдохнуть-то рядом с нежно придвинувшейся ближе Элланой. На какой-то момент это заняло всё его внимание и мысли, и маг только чудом каким-то, судорожно спохватившись, успел рывком переместить начавшее падать платье девушки к себе и поймать его — благо, пламя уже немного опало, постепенно исчерпывая вложенную в него силу, и не задело подол. С трудом сглотнув и всё ещё чувствуя зудящее на коже касание её поцелуя — вот так наедине это было почти как... как будто они не просто друзья, а тайно встречаются здесь, чтобы никто не знал, — Маханон проверил ладонью нагретую ткань, с трудом понимая, сухая она или всё ещё влажная. Но уж наверное получше, чем просто...

Маханон медленно, чуть прерывисто выдохнул, молясь, чтобы Эллана не обратила внимания — хотя с головой на плече, жгущей и тяжёлой, как булыжник, разве может она не слышать его сердца? Сошедшее с ума, стучащее как молот кузнеца, оно мешало ему дышать, и голова начинала кружиться то ли от этой суматохи чувств, то ли от нехватки воздуха. Элль, ну что ты делаешь? Зачем?.. В горле сухо першило, сколько ни старайся сглотнув, и жарко Маханону, несмотря на обнаженный торс, было совсем не от пламени костра. В животе всё свернулось жгучей взволнованной улиткой, и каждый вдох и выдох Элланы рядом он различал почти оглушающе отчетливо.

"Только нашим секретом?.."

Это было одновременно восхитительно и радостно ему — быть в чём-то впереди Шайенна, делить с ней что-то особенное, только их, быть её отдыхом и опорой, быть выбранным, — и мучительно, как нельзя, как не должно быть. Как может он вот так оставаться с ней рядом, только вдвоем, и не хотеть, чтобы... чуть-чуть наклонить голову, коснуться губами щеки, носа... губ, когда она поднимет голову и ответит ему — наверное, он задохнётся от счастья в этот самый момент... Он покосился в сторону Элланы — только чтобы увидеть, что лицо её, вопросительно смотрящей, так близко, что сердце на подскоке ёкнуло, и Маханон, испугавшись собственного желания и этой близости, судорожно дёрнулся назад — выскальзывая плечом из-под головы Элланы и угодив взамен на это в сети жгучего стыда за её расстройство. Словно ему не нравится то, что происходит. Так ведь нет же, нравится! Очень! Обнять обратно? Нет! Он не... Но...

Губы его изогнулись, словно парень хотел сказать "прости", но слова застряли в горле, и он, замявшись, прокашлялся, нервно то опуская, то вскидывая взгляд.

— Т-твоё платье... подсохло уже, похоже... на, посмотри, — ухватился Маханон за другую тему и сунул остывшее платье в руки Элль — одновременно ненавидя себя за то, что говорит, словно хочет побыстрее забрать свою рубашку и уйти. Нет, не хочет! Совсем не хочет отсюда уходить, хочет остаться с ней — наедине, навсегда, ему больше никого другого не нужно и видеть не хочется... Не хочется возвращаться в лагерь, где снова будет Шайенн, который не боится обнимать, который заметный и сильный, и маг снова затеряется в толпе среди всех, только наблюдая весь вечер, как Эллана смеётся с кем-то и болтает, рассказывая о чём-то с горящими глазами... Наблюдать, ненавидя чёрную тень Шадайенна подле неё, и снова надеяться, что завтра, может быть, завтра что-то изменится... Как-нибудь не так страшно, как ему самому представлялось. Как-нибудь...

— Й-йесли надо, я могу еще... кхм, подсушить. Подержать... ну, — маг повёл рукой в сторону пламени, которое становилось всё бледнее и слабее, и потянулся коснуться царапин на камне, снова призывая энергию той стороны на помощь своему желанию и заставляя огонь вспыхнуть выше и ярче. Беззвучное горение этого огня в пещере казалось каким-то совсем не уютным. Стоит, наверное, собрать и запасти хворост там, где песок посуше. Так делали в лагере — большущие костры, на которых готовили еду на весь клан, стояли на вычерченных в земле, выложенных камнями кругах и знаках, и, опираясь на волю мага, пламенем своим съедали совсем не так много дров, как могли бы, горели дольше и ровнее. Голое магическое пламя не только выдыхалось быстрее, но и не давало пище должного аромата и вкуса. Но и не дымило, конечно. А будет ли хорошо уходить из этой пещеры дым?..

Разобравшись, наконец, с платьем, тем и занялись — набрали еловых лап и выстелили ими угол поверх сметённого магией Маханона песка, натаскали хороших, сухих и толстых веток, и целый ворох лиан, с которыми никакие колючки не страшны, и можно даже полежать, не чувствуя холода камня. Да, это место будет их укромным — сколько бы не осталось времени. До конца лета? До зимы? Когда Хранительница и хагрены решат, что они достаточно задержались на этом далёком от людей месте? Когда ещё через три, пять, может, семь лет они снова сюда вернутся... вспомнят ли они вообще, что когда-то вот так проводили дни наедине?.. Когда просто делали что-то вдвоём — всё казалось как прежде, и Первый спокойно улыбался, слушая солнечное щебетание своей подруги, поднимая магией собранные ветки — не потому, что тяжело, а просто же так веселее, когда они сами плывут впереди по воздуху. И что будет, если вынуть из кучи одну из них?.. А если вместо огня запустить под потолок пещеры шаровую молнию — и зачарованно смотреть, как в темноте разбегаются от неё сотни невидимых на свету фиолетовых сполохов...

В лагерь вернулись вместе с темнотой — Маханон чуть позади, Эллана впереди с собранными по ходу дела грибами в сумке: наткнулись недалеко от пещеры на нетронутую поляну лисичек. Как раз сгодится в похлёбку, докипающую к ужину на кострах. Эллана ушмыгнула туда, помогать и суетиться, быстрее, чем маг успел моргнуть — ускользая от вопросов и внимания подружек. Шайенн появился позже — но вместо ответов получил только сунутую в руки миску: не болтай, лучше помоги почистить! Маханон с тайным злорадством наблюдал за этим из тени аравеля Хранительницы, где мог провести время в тишине и помедитировать над разложенными дощечками символов. Видения сегодняшнего дня здорово сбивали его с толку — и больше всего донимал вопрос, что значила вся эта затея с тайным местом. Как же ему хотелось, чтобы что-то в ней было не просто так...

Но вечер в собравшемся на ужин клане тянулся как обычно. Вокруг Элланы — подружки и Шадайенн с его дружками, а Маханон где-то в стороне, рядом с хагренами, не пытается даже втиснуться в этот кружок — что он будет там делать? Разговаривать не хочется. А Шадайенн, наоборот, сегодня усердствует, словно соловья проглотил — и Эллана слушает, глядя на него с внимательным лукавством... Тяжело вздохнув — еда не лезла в горло, — Маханон отставил миску и поднялся с бревна, ныряя в темноту за пределами круга костра и лишь мотая головой на какой-то полетевший в спину удивлённый вопрос. Не хочется это всё видеть, аж тошно. А сегодня, наверное, всё привиделось ему — что Эллане с ним нравится, что ей хочется... досадливо отбил ветку куста с пути, и та ответила прошедшему магу по спине, заставив поморщиться.

Ходить по тропам тихо он не особенно-то умел — да и не старался, отчего Инар вынырнул ему навстречу из кустов быстрее, чем маг успел подняться на утёс, где нёс дозор один из охотников и помогающий ему в этом сын. Со смехом ухватив друга за предплечье, Инар оттащил его в сторонку, чтобы не мешать болтовней слушающему лес отцу. От того, что он увидит и заметит в своём бдении, меняя место по нескольку раз за ночь, зависит не только безопасность клана — но и завтрашний путь охотников: где ночью ходили волки, там долийцам делать уже нечего. А еще — чтобы папа не видел и не ворчал на то, что сын перебивает аппетит лепешками со сладкими яблоками, которые ему приносит друг в обход общей доли. Как раз вперемешку с уминанием одной такой Инар и рассказывал сейчас Первому о виденной в лесу охоте волков на лося — ух и зрелище было, когда его гнали вдоль реки, отец даже разрешил подобраться поближе, чтобы посмотреть! Сидя на том же камне, но, в отличие от бойкого друга, не ерзая и не болтая ногами, Маханон слушал и улыбался, чувствуя, как отпускают сердце сжимающие когти-тиски. С Инаром было просто. Так же когда-то было и с Элланой, когда они были "только друзья", и его не терзали мечты обо всяких нежностях. Но теперь...

— Что-то ты смурной сегодня, — блеклая, тихой радости этой улыбка не обманула проницательного дозорного, и он пристально сощурился, наклоняясь к магу и вглядываясь в его лицо. — Что стряслось? Опять что-то нечаянно сжёг на тренировке?..

— Нет, — вздохнул Первый, опуская взгляд. — Я просто...

Вытянуть из него детали случившегося днём Инару не составило труда — он умел задавать вопросы и получать на них ответы даже от невнятно мычащего и тяжко вздыхающего мага, который и таить от друга ничего не хотел, и рассказывать боялся, избегая слов о пещере. Дослушав, охотник красноречиво возвёл глаза к небу и снова опустил взгляд на Маханона, помотав головой.

— Когда ж ты уже ей честно признаешься? — вздохнул он, укоризненно взглянув на мага. — Ну серьезно? Сколько уже тянешь? И чего толку молчать? Или ждешь, пока ей кто-нибудь другой доложит за тебя?

— Тск... Только не говори, что это будешь ты, — фыркнул Маханон, морща брови.

— Не буду, — повёл головой Инар. — Точнее, не хотелось бы, но, милостью Творцов, придётся, если ты и дальше будешь вот так ковылять, как подстреленный заяц, — охотник изобразил шаткую походку двумя пальцами по камню.

— Не посмеешь! — разом испугался и возмутился маг, чуть ли не съехав с камня из-за того, что рванулся, взмолившись в попытке переубедить. — Инар, ну правда...!

— Что правда? Что ты ходишь, как в воду опущенный, а сам пальцем о палец не ударишь? Да улей тебе на голову, Маханон! Вот не понимаю я — ну чем ты хуже Шадайенна? Почему нельзя просто подойти и сказать: Эллана, я тебя... —вмм-хумм! — Маханон, вспыхнув, обеими руками закрыл другу рот, не дав договорить.

— Ну ты еще к костру это выйди прокричи! — прошипел Первый, одновременно негодуя и чувствуя толику облегчения от этих заверений.

— И выйду! Может, хоть так ты перестанешь вздыхать и корчиться, — сдвинув его руки со своего рта, возразил Инар. — Ну правда, почему ты даже не попытаешься? Не понимаю! Будешь дальше молчать — Шайенн так и станет перед ней на колено, и уж тогда точно ничего не изменится!

— Тебе-то откуда знать, — пробурчал Маханон, нахохлившись, словно облитый водой тетерев.

— Оттуда и знать! Нет, серьезно, Маханон, не в моём орлином зрении дело, но на минутку — ты что, думаешь, она просто так весь день напролёт с тобой была, не с Шайенном? Что, ей больше делать нечего? Серьёзно, не видишь? Пф, ну даёшь! Разуй глаза, ну хоть немножечко! — за этими словами последовала недолгая возня: Инар попытался раскрыть другу глаза вручную, переведя разговор в шуточную потасовку.

— Я боюсь, Инар, — вздохнул, наконец, Маханон, когда "разутие глаз" отложилось по техническим причинам: оба запыхались до ничьей и угрозы вдвоём свалиться на землю. Пришлось заключить перемирие, чтобы усидеть где были. — Что, если я скажу, а...

— Если, если, если! Если ты так и будешь сидеть и трястись до весны, пока она не скажет "да" Шайенну — от этого легче станет? Сделал всё, что смог, повздыхал в сторонке? Ну Хано, ну! — укорял Инар, ткнув друга в плечо кулаком. — Дурак ты и не лечишься. Хы, и сам это знаешь, да? По глазам вижу!

— Тебя иногда прибить мало, — простонал Первый, не зная, куда деваться и от стыда за свои чувства, и от разбуженного словами Инара негодования, и от досады понимания, что друг-то прав. По-своему, не зная всего, прав. Не зная, как это совсем не легко, когда Эллана рядом. Когда не то что слова — сами мысли не застревали на полпути, обжегшись страхом будущего, которое казалось неизбежным, оглушающе рокочущим впереди. Она не поймёт его. Только больше расстроится, если он начнёт, как Шадайенн...

— Меня надо не бить, меня надо кормить и слушать, — наставительно поднял палец охотник, принимая нарочито умный вид. — Ты для неё не пустое место, Хано. Я это вижу, да все это видят. Шадайенн это видит! Думаешь, он просто так на тебя зубы скалит? Не боялся бы, не пытался бы подвинуть. Даже он тебя соперником признает, а ты сам себя — кем? Ты же Первый! Ты же круче всех — ну, не круче меня, конечно, но я-то не претендую... Хотя, знаешь, может, и стоило бы? Она же красивая девушка, всем нравится и не ленивая к тому же...

— Прекрати, — смеясь, вернул тычок Маханон.

— Не-не, ты дослушай! На кухне помогает, с охоты без добычи не приходит, за малыми посмотреть — тут же пойдёт, не отлынивая...! — охотник старательно загибал пальцы, пока не потряс перед другом сжатым кулаком. — Я прям задумался, может, и мне такая нужна? Против меня-то у тебя точно шансов не будет! Никаких. Ни-ка-кусеньких.

— Инар! — бессильно возмутился пытающийся сдержать улыбку маг.

— Что Инар? А у самого-то глаза заблестели сразу, а, а? Эх ты... Любовь забирает лучших из нас! — взъерошив другу макушку, трагически провозгласил охотник, вскидывая руку ко лбу. — И превращает в сущих идиотов!

— Вот посмотрю я на тебя, когда сам так влюбишься... — проворчал Маханон себе под нос, не в силах прогнать сдавшую его с потрохами дурацкую улыбку.

— Ха! А вот и не влюблюсь!

— А вот и влюбишься!

— Спорим?

— Спорим! Погоди, а на что? — спохватился маг.

— На твою свадьбу, — зубоскально подначил охотник. — С Элланой твоей любимой, конечно. Вот увидишь, как только, так сразу!

— Тьфу... дали же боги в друзья такого остолопа!

— Да уж небось по мерке-то подбирали! — не остался в долгу Инар, и оба рассмеялись.[desc]<br><a href=#tid=00></a><div class="namedesk">Маханон Лавеллан, 16<br>Первый клана</div>[/desc]

Птичьи трели наперебой звенели в мерном, потрескивающем шелесте высоких ветвей на ветру, и звук этот уже не казался юному магу таким истошным и раздражающим. Он мешал раньше, да — беспрестанно отвлекая, впиваясь в уши, выгоняя мысли, — но сейчас глубокое ровное дыхание и надежность плоского камня, прохладного в падающей на него лёгкой древесной под скрещенными в позе лотоса ногами, привело Маханона в чувство единства набегающей волны, перед которой нет берега, нет предела, который остановит и заставит откатиться. И он сам отчасти был этим щебетом, этим шелестом, этим свистом, и отрешённо улыбался тому, что слышит вокруг. Медитация наполняла его приподнятым чувством, схожим с возможностью сразу же, с места, с одного толчка подняться в полёт, — чувство нарастающей стремительности и в то же время полного контроля над собой, на передовой, на гребне, возглавляя события, подобно наполненным ветром парусам аравелей. Власть над своей силой, покорно несущей его сейчас на себе, словно смирная, заботливая галла — та волшебная из детских сказок, что скакала быстрее ветра по лесам и горам, что поднимала героев к самым звездам в небе, помогая твориться добру. Словно скользишь над самой водой, едва задевая пальцами гладь, по которой бежит кругами рябь этих касаний; вдыхая глубоко и ровно, полной грудью, тянуть на себя эту близкую энергию и позволять ей окутывать себя мерцающей пеленой по коже, плясать тонкими искрами вдоль кистей и пальцев, чуточку их покалывая, изредка срываясь короткими разрядами, истаивающими в отрыве от ладони. Восхитительное это чувство наполняло радостью — единство и власть, самая сердечная дружба с тем, что составляет само его естество — и всё же часто бывает чужим, почти неподвластным...

Два дня этих не прошли зря: Хранительница с тревогой отнеслась к такому сбитому с толка, отвлечённому ученику, каким он вернулся тогда из леса — и почти весь день на утро после той беседы с Инаром, в дополнение ко всем событиям превратившей его сон в беспокойное метание с боку на бок, Дешанна провела с Маханоном, в прогулках по лесу, в долгих разговорах и долгом же обоюдном молчании, слушая и уча слышать. Напоминая о том, что он и так умеет, только забывает в сомнениях. Перед Хранительницей у Первого не оставалось ни одного секрета — она знала о нём больше родной матери, которая хоть и догадывалась о душевных тяготах юноши и их причинах, но не знала и близко, насколько серьезны они и глубоки. Но Маханон не спрашивал, и Дешанна не давала советов. Здесь она ничего не может решить за него — это его выбор, его путь, который он должен осилить своей волей, или уже не осилить никогда. Инар, конечно, говорил добрые вещи, приятные вещи, но... всё это были только его слова. А Эллана за эти два дня толком и не взглянула в его сторону. Как он может подойти и что-либо ей сказать?..

Обращаясь к себе, к своей силе, своему внутреннему единству с ней, маг забывал об этой проблеме. Сейчас не было ничего, с чем он бы не смог справиться, и тревоги об ответе сами собой покидали голову — это было такой незначительной, такой малой частью мира, что...

— А-а!!

Маханон не ожидал подвоха в этот момент, и коротко вскрикнул, с ёкнувшим до пяток от этих неожиданных объятий сердцем; энергия, растекшаяся по коже, треснула от его сжавшего нутро испуга и брызнула осколками, вспыхнула россыпью мелких молний и волной окатила девушку, отталкивая прочь вслед за движением его дрогнувшей руки.

— Ох, прости! — заметался обернувшийся Маханон, немо до выгнутых другой бровей изумлённый появлением Элланы, не зная чем загладить свою вину: прическа охотницы вспушилась, но сама она, кажется, не пострадала. — Я не... — он почти молебно смотрел на неё, не зная, что в этот момент делать со своими же ладонями, по пальцам ещё бежали отдельные сполохи — то ли протянуть, подхватить, утешая, то ли убрать наоборот куда подальше и тереть, пытаясь хоть так унять этот маленький непрошенный шторм, рождённый вспуганно колотящимся сердцем...[icon]http://forumstatic.ru/files/0019/75/58/11982.png[/icon]
[desc]<br><a href=#tid=00></a><div class="namedesk">Маханон Лавеллан, 16<br>Первый клана</div>[/desc]

совместно
Под прикосновением Элланы крепко стиснутые пальцы Маханона немного расслабились, стоило ему понять, что девушка не боится нового внезапного удара — он держит себя в руках, правда, теперь точно держит! Маг тихо выдохнул, всё ещё чуть виновато дёрнув углом рта в намёке на улыбку — быстро смытом озадаченностью. Слова Инара, толкаясь, снова всплыли в уме. Ты для нее не пустое место... думаешь, она просто так ищет встреч с тобой?.. все это видят, Шайенн это видит!.. Он смотрел на неё во все глаза, неглубоко дыша. Но... Эллана же просто дружит с ним. В этом нет ничего такого, нет же, откуда?.. Но она держит его за руку, тянет к себе, словно бежит от чего-то там сюда, к нему, занять время...

— Н-нет-нет, я ничего такого... В смысле, не занят, то есть, — ох и недовольна будет Хранительница, если узнает. Но как он может сказать "нет"? Он ведь и сам хочет этого, именно этого, быть с ней рядом. Хоть сколько, пока можно. Пока она ещё ищет его общества и спокойствия рядом с ним.

— Я ушёл сюда, чтобы практиковаться в магии. Но я могу это сделать и потом, — улыбнулся маг, послушно укладываясь на бок, локтем упираясь в траву рядом с ней. Здесь, на солнце, было жарко и ярко, спасал только лёгкий ветерок, шевелящий траву. Но после сидения в тени немного поваляться на солнечном месте было даже приятно. А уж рядом с Элль... Сердце его стучало под кадыком, а взгляд лучился тихим восторгом и любованием. Такая огненно-рыжая на солнце, улыбающаяся, Эллана казалась ему очень красивой. Такой, что и вечно смотрел бы. Хотя бы просто смотрел.

Эллана довольно улыбнулась, наблюдая за тем как Хано ложится рядом. Её сердце забилось быстрее, предвкушая возможность узнать правду, с которой она даже не представляла что будет делать, но словно лисичка почувствовавшая, что добыча рядом, торжествовала заранее. Главное ведь узнать! А о том как быть можно подумать потом. Ведь не обязательно же сразу приносить друг другу клятву Уз — им никто и не разрешит! А значит, всё чем она жертвует — это дружба. Но кто сказал, что нельзя дружить, зная, что тебя любят совсем не по-дружески? Можно! Она только узнает правду и всё. Ничего не изменится. Или изменится? 

Эллана задержала взгляд на лице Маханона, щурясь от светившего ему в спину солнца, и пытаясь разобрать с каким выражением он на неё смотрит: похож на влюблённого или не похож? И почему ей раньше не приходило это в голову? А теперь и не видно ничего толком! Из-за яркого солнца он словно и сам светится.  Она задумчиво закусила губу, не зная как и с чего начать приводить свой план в действие. Перевернулась на живот, сорвала ромашку на которую упал взгляд и крутила её в руке, размышляя. Над ухом жужжа пролетел шмель, важно устремившийся к розовой шапке клевера, которая склонилась к земле под тяжестью насекомого и Эллана невольно подумала, а не будет ли это знание давить на неё так же? Что если она не захочет больше вот так лежать рядом с Маханоном в траве. Положив голову на руки, повернувшись к нему лицом, Элль попыталась прислушаться к тому, что шептало ей собственное сердце. Ей ведь было сейчас очень и очень хорошо, спокойно, несмотря на то, что маг недавно ударил её током — даже это ничего не изменило! Тогда почему его любовь что-то должна? Разве только то: захочет ли она ответить ему тем же или нет. Откажется ли от Шайна, чтобы быть с Хано или наоборот. Но ведь не попробуешь, не узнаешь?

— Знаешь, мне кажется, Лиаре нравится Шайдайенн, — из далека начала сказала Эллана только лишь для того, чтобы аккуратно спросить после: «А тебе кто-нибудь нравится?». Ну это же нормально будет смотреться, спросить вот так про между прочим? И совсем не прицельно. И совсем не только ради этого вопроса она проделала весь этот путь через лес. — Она всё время меня о нем расспрашивает, представляешь? А если ей удаётся подменить меня на охоте, то рассказывает с таким восторгом, словно Шайн самый лучший на свете мужчина! — легко и беззаботно хихикнула Элль, которую это совсем не задевало, а скорее забавляло, как другие девушки вьются вокруг того, кто уже сделал свой выбор.

Маханон, смутившись ее прищура — словно опомнившись, тоже перевернулся на живот, подставив солнцу светлый почти до белизны затылок. Солнце всё жарче и жарче прилегало на плечи и спину, и долго так не проваляешься — лучше перебраться на камень или пройтись по тропинкам, где хоть чуть-чуть эту жару рассекает тенёк. А может, сходить до реки? Совесть куснула Первого за бок — он ведь обещал, и совсем не против своего желания пришёл сюда, чтобы вот так отлынивать... Но он еще позанимается вечером, правда? Когда Эллана опять будет со всеми, а не с ним. Вот тогда — обязательно, непременно, а сейчас — как не ловить момент? Даже просто тихонько полежать рядом на расстоянии локтя — уже по-своему приятно и замечательно. Как хорошо, что она не разозлилась на него за эту оплошность с магией. Перебирая пальцами травинки перед собой, Маханон улыбался сам себе — и с некоторым удивлением вскинул голову, когда Эллана заговорила.

— А он нет? — озадаченно изогнул брови Первый на такие слова Элланы. Кому как не ей видно, насколько он лучший, старательный и замечательный? Ради неё же всё. И овощи почистить, и вещи подержать, и смирно себя вести, и помолчать даже, когда Эллана скажет. Лучший охотник, самый замечательный парень в клане. Кто этого не знает?.. Как только не отмечали старшие его ловкость, меткость и старательность, смелость и надёжность. С Шадайенном точно не пропадёшь. — Ну, он же всем нравится, — хмыкнул, пожав плечами, маг. — Только я не понимаю... а смысл? Он же э... ну, тебя любит. Это тоже все знают. Лиара думает, она лучше? — Маханон непонимающе моргнул, глядя на Эллану чуточку исподлобья. И тебе нормально? Не боишься, что она отманит его? Хотя с чего бы ей... посмеяться только — Лиара напрасно надеется, разве передумает Шайенн, который только и ждёт, что шестнадцатой весны своей избранницы?..

Эллана, хмурясь, взглянула на Маханона: ну вот что он такое говорит? Словно ему все равно, что Шайн её любит и она вроде как должна тоже. Как-то совсем не похоже, что Хано этот факт расстраивает. Может быть и правда, Элль зря всё затеяла? Ну как же тогда разговор с Инаром, который она услышила вчера? Или они не о ней говорили? Да нет, вроде о ней. Другой Элланы в клане нет.

— Шайн? Наверное, может быть, по крайней мере, так принято считать, — пожала плечами охотница и сорвав еще несколько ромашек, начала переплетать их между собой, чтобы чем-то занять руки и не выдать волнения. Что если разговор совсем уйдет в другое русло? Ей вовсе не хотелось обсуждать достоинства и недостатки Шайенна, тем более, что маг и так их прекрасно знал. Не зря же кинулся в прошлом году на него с кулаками! Ой не зря. Еще так и не рассказал почему. Инару-то, наверное, поведал.  — Хотя мне кажется, — задумчиво протянула она, косясь на Хано, не зная говорить или нет и на всякий случай понижая голос, переходя на шепот, — мне кажется, что нельзя быть лучшим для всех. Кто-то кому-то нравится, а кто-то нет. И то, что я вдруг понравилась Шайну, не значит, что он перестал нравиться Лиаре, может быть она всё еще мечтает, что Шадайенн обратит своё внимание на неё. Наряжается для него каждый вечер. Два дня назад я ей косы, наверное, целый час заплетала! — потянувшись, Элль нарвала еще ромашек и пихнув локтем Хано в бок попросила, отвлекаясь от основной темы: — А сорви для меня вон тот василек, спасибо, — взяв цветок, Эллана принялась примерять между какими ромашками он будет лучше смотреться и как бы невзначай, словно и не этот самый вопрос волновал её больше всего, спросила: — А ты думаешь, что если кто-то нравится, но уже присмотрел кого-то для себя, то и пытаться не стоит, да?

Маханон, в свою очередь, был озадачен не меньше. Эллана говорила о Шайне так, будто это вовсе не она садилась с ним у костра, танцевала, целовала в щеку, не с ним проводила дни на охоте и не с ним послушно уходила, когда он заявлялся звать, строгий, старший и бдительный. Так принято считать... разве сама ты так не считаешь? Вопросительно задержав взгляд на девушке, на удивление безразлично отзывавшейся о, считай, совсем уже "своём" парне, словно никакой он и не лучший на самом деле, Маханон послушно потянулся за растущим чуть поодаль васильком, сорвав его пониже и передал его Эллане, не замечая никакого подвоха в заданном вопросе.

— Ну э... Не знаю. Честно. Просто с Шайном, кажется, всё понятно уже. Он так глаз на тебя положил, что и не сдвинешь, — раздраженно заметил Маханон, неуловимо мрачнея. Отщипнул пальцами какой-то бледно цветущий стебелек полевой травы и стал задумчиво его переламывать. — А тебе разве всё равно? Ну, если Шайн вдруг посмотрит на неё вместо тебя? — откровенно не понимая, спросил Первый. Как она может вот так спокойно говорить о девушке, которая хочет отбить у неё парня? Тем более такого, как Шайенн. Ну да, он громкий, надоедливый бывает, и строгость его не всегда идёт всё ещё склонной во многом к былому ребячеству Эллане — но все прекрасно понимали, что она просто ещё не вошла в должный возраст. Во многом — да во всём, — остальном-то Шайенн хорош. И то, что Маханон лично на него злится... что это решает? Даже ненавидя, он не мог не признавать очевидное — Шайн хороший охотник. Добытчик. Опора. И — так принято считать?.. Прежде он никогда не спрашивал у Элланы о её отношениях с охотником. Они и так были видны. А если бы спросил — да какое его дело? Нравится ли он ей на самом деле? А почему он спрашивает? Задавая себе этот логичный, как ему казалось, вопрос, Маханон запинался и не знал, как на него ответить. Почему ему не всё равно? Потому что он хочет, чтобы Шайн исчез. Чтобы Эллана вовсе не любила его. Чтобы сказала ему "нет, ты мне не нужен". Но она ведь так не скажет. Не сказала до сих пор ведь — с чего ей менять мнение...[icon]http://forumstatic.ru/files/0019/75/58/11982.png[/icon]
[desc]<br><a href=#tid=00></a><div class="namedesk">Маханон Лавеллан, 16<br>Первый клана</div>[/desc]

совместно
"Когда что", молча читалось в озадаченных глазах Маханона, только и думавшего, что жегшее на языке "если бы только Шайн считал так же!", а совсем не про белочек. Он промолчал, лишь улыбнулся неровно, послушно следуя её поводырству. А может, и правильно, что не сказал. В конце концов, что ему Шайн? Пусть хоть ещё сто раз наговорит ему всякого, толкнет, начиная драку, синяков наставит, потому что может! Главное, что Эллана обо всём этом думает. Вот только её ответа Первый как раз и не получил. Может, кокетничает просто. Чтобы Шайн старался лучше. И стоит сказать, как вцепится в него обеими руками, только бы её саму не сманили на сторону... Что Лайре ничего не удастся, это и слепому понятно. Может, поэтому она и не волнуется, так уверенная за его любовь к себе...

Маханон продолжал есть себя мыслями, пока наконец они не вышли к реке — пришлось долго идти по зарослям вдоль течения, чтобы найти участок берега, на котором можно присесть прямо в древесной тени, свесив ноги к воде, залитой полуденным солнцем, и смотреть, как течение мерцает в его лучах. Под берегом глубоко — выше колена, похоже, но дно ровное, илистое. На другом берегу попроще, виден кусочек луга, да только дотуда надо ещё доплыть. И тени такой густой, холодной даже, сырой и зябко дышащей в разогретую спину, там нет. Маханон задержал взгляд на том ярком берегу и посмотрел на Эллану в сомнениях, стоит ли предлагать... Видение девушки в мокром платье пришло к нему в голову не сразу, но ощутимо ткнулось в висок, и маг, опомнившись, стыдливо отвернулся. Н-нет, нет уж, лучше даже и не предлагать такого...

Рассказ про белочек все же отвлёк Маханона настолько, что он перестал задавать вопросы, а Эллана одержав эту маленькую победу неожиданно для себя расстроилась, хотя и продолжала что-то щебетать про вчерашнюю охоту, особенно не отдавая себе отчёта что именно. Вроде рассказывала как отец ночью заставлял повторять созвездия. Но на душе тянуло так, словно вся она превратилась в верёвку, которая вот вот порвётся под тяжестью подвешенного на ней камня. Хоть ромашку срывай и гадай. А почему бы и нет? Приметив одиноко растущую вдоль тропинки ромашку, Элль и правда сорвала её и начала вырывать лепестки, шевеля одними губами, но не произнося ни звука. По всему выходило — не любит. Вот только идёт рядом весь в своих мыслях. Хотелось бы ей хоть на мгновение залезть к нему в голову! Казалось, это многое могло бы решить. Но ведь судьба и так вчера подкинула шанс услышать больше, чем Хано рассказывал! Только она всё никак не придумает как этим воспользоваться. Может быть набраться смелости и сказать Шадайенну «нет»? Порадовать Лайру. Но где же столько храбрости взять? Да и разве он примет отказ? Тем более, что до подношения ещё столько времени, что Эллана может тысячу раз передумать, а её робкое «эм, кхм, может быть ты… мы… нам не стоит» приведёт лишь к тому, что охотник удвоит свои старания. Да и допустим, скажет она Шайну, а что потом? Найя так боится остаться одна. Это ведь и правда страшно, когда никто тебя не любит, когда все подруги обзавелись семьёй, а ты никому не нужна. Когда на очередном Арлатвене уходишь в другой клан, чтобы хотя бы там кому-нибудь сгодиться. Эллана не хотела в чужой клан. Не хотела оставлять семью и друзей, здесь она всех знала с детства, а там — неизвестность. Неизвестность пугала и Элль крепче ухватилась за руку Маханона, невинно улыбнувшись, словно и не случилось ничего. 

Вода в реке призывно играла солнечными бликами, но спуска к ней всё никак не попадалось. Казалось, что берег специально зарос тростником, кувшинками и осокой, над которой носились стрекозы. На середине то и дело бултыхали выпрыгивающие из воды рыбы и Элль пожалела, что не взяла с собой ничего, что могло бы сгодиться для рыбалки. Это же так расточительно найти рыбное местно и не поймать хотя бы парочку. Из густой прибрежной травы в заросли камыша шмыгнула выдра и тут же где-то вдали заквакала лягушка. Летний день. Один из многих и такой по-своему особенный.
 
— Пойдем на том дереве посидим? — протянув руку,  Элль указала на старую раскидистую иву, одна из веток которой нависла прямо над водой и потянула Хано туда. Скинув с ног летнюю намотку, оставлявшую открытыми пальцы, Эллана легкой уверенной поступью прошла по стволу и уселась в ожидании Маханона. В прибрежной тени было итак прохладно, по сравнению с лесной поляной, но журчащая под деревом вода манила если не искупаться, то хотя бы умыться. Зачерпнув воды, Элль смочила лица и шею, особенно не заботясь тем, чтобы не намочить одежду, позволяя прохладным струям свободно стекать за воротник платья и брызнула в Хано. — Хочешь искупаться? Купайся! — предложила она, не понимая почему он всё ещё не прыгнул с разбега в воду, как часто делали другие ребята. Ему же, в отличие от неё, ничего не мешало снять рубашку. — Я, наверное, не буду. А то потом придётся опять моё платье сушить, а я вроде пообещала отвлечь тебя не надолго, — пожала плечами Эллана, рассматривая собственное отражение в воде, которому не особенно придавала значения раньше. Среди эльфиек было почти невозможно найти не симпатичную, но вот Нейя считала себя не очень привлекательной и поэтому так боялась одиночества, проигрывая, как ей казалось, другим девушкам клана. Неужели внешность так важна, для того, чтобы тебя любили? Шайн поэтому выбрал её? — А хотя нет, подожди, я хочу тебя кое о чем спросить, — поймав мага за руку, Эллана задумалась, пытаясь сформулировать вопрос так, чтобы он не выглядел слишком навязчивым, но так ничего и не придумав спросила напрямик:

— Как думаешь, а я красивая?

Маханон сел на дереве рядом с Элланой, болтая ступнями над водой, касаясь пальцами течения, щекотящего кожу, и улыбаясь — надеясь, что не очень заметно! — тому, как это должно быть, выглядит со стороны. Вот так сидеть одним на ветке, бок о бок, в отдалённом щебете птиц и речном плеске — совсем как парочка, это было... приятно? Он тихо рассмеялся, уклоняясь и прикрываясь рукой от брызг воды, и помотал головой на предложение купаться.

— Нм-эм, — тень густой листвы достаточно охладила ему голову, как и вода — ступни, так что бросаться с разбегу в воду и плескаться там, спасаясь от стыдливого жара, уже и не хотелось особенно. Хоть он и старательно не смотрел Эллане "ниже ватерлинии", то есть плеч, всё ещё чувствуя некоторое смущение по этому поводу. К тому же, лезть в воду значило перестать сидеть здесь, рядом, и...

— Если ты не купаешься, то и мне не особо хочется одному, — пожал плечами Первый в ответ, в своей уверенности, что сидеть вот тут почти бедром к бедру куда приятнее, чем барахтаться в воде, сразу не сообразив, что это было вроде приглашения "а давай вместе", и если Эллана полезет в воду, она — ой... Замявшись и как-то пост втянув голову в плечи, он вздрогнул, когда Эллана взяла его за руку и растерянно посмотрел на неё глазами, широко раскрытыми ещё и от ошарашивающего вопроса. Красивая?..

Он несколько секунд молчал, сглотнув, взглядом метнувшись туда-сюда по лицу Элланы, и от против всякого страха разлившегося в груди тепла захотелось смеяться. Ещё какая красивая, как она может вообще в этом сомневаться! Чуть оттаяв лицом, Маханон улыбнулся:

— Красивая, — смущаясь ответа до лёгкого румянца на скулах, но говоря уверенно, потому что ну это же правда! Самая правдивая правда из всех правд. — Очень красивая, — уточнил он, немного склонная голову к плечу и рассматривая её с довольной тонкой улыбкой, всё ещё сжимая пальцы в своих. — Самая красивая из всех, кто в клане есть.

И для него это было абсолютной правдой. Любовался бы веками, точно. Даже если вот так, издалека...

Эллана улыбнулась и застенчиво заправила, упавшую на лоб прядку за ухо. Значит она всё же красивая. Уточнять не стала, веря, что Хано не стал бы ей врать или льстить. Зачем ему? Они столько лет дружат, что уже и не нужно друг перед другом что-то изображать, хотя может быть сейчас это дружба и говорила? Она ведь тоже считала его красивым, с этими пушистыми пшеничными ресницами, веснушками и растрёпанными, взъерошенными волосами. Да, пожалуй, растрепанный, как будто только что со сна, Маханон нравился ей больше всего! Так и хотелось в такие моменты крепко-крепко его обнять и не отпускать. Но, наверное, она не должна? Смутившись, Эллана отвела взгляд, болтая ногами в воде, но руку Хано так и не отпуская. Зачем вообще что-то решать, если можно оставить всё так, как есть? Ей бы этого хотелось! Может быть, когда-нибудь, когда они оба повзрослеют и поймут что жить друг без друга не могут, тогда и решаться на что-нибудь большое, чем просто сидеть и болтать ногами. Это всё Шайн с его навязчивой любовью подгоняет её, запрещая делать то, что нравится. Это он уже все решил и за себя и за неё тоже, а она не решала и решать не хотела. Так же как и целоваться с ним тоже не хотела. Надо, надо ему сказать, чтобы не ходил за ней, и танцевать не звал, и на охоте не помогал. Пусть лучше все знают, что Эллана плохая, никуда не годная охотница, чем чувствовать, что за заботу эту и опеку, она что-то ему должна. Поцелуи те же. Лайра и сама бы его зацеловала. Не то, что Элль — всё нос воротит!

— Хано, а ты уже целовал кого-нибудь? — спросила Эллана, вырываясь из задумчивости, поворачиваясь к другу и разглядывая веснушки на его носу.

Маханон и сам не спешил освобождать её ладонь, лишь тихо скашивая глаза на их руки и улыбаясь себе под нос — в кои-то веки не боясь, не завидуя, не гадая, а просто наслаждаясь тем, какая она. Красивая, яркая, нежная, самая-самая замечательная девушка во всем его мире. По эту сторону грани просто любоваться ею было хорошо. Не хотелось думать о том, что говорил Инар, не хотелось мучиться глупыми надеждами. Что Эллана не очень хочет быть с Шайенном, ещё не значит...

— А? — невольно переспросил Маханон, приоткрыв рот, хотя вопрос явно расслышал внятно — и смущённо замялся. — Н-нет... А ты? — как-то торопливо, чуть ли не испуганно от этой неожиданно поднятой темы, спросил Первый в ответ, даже не зная, что по этому поводу думать. В смысле — целовал ли? А мог? А она с Шайенном... почему-то Маханон никогда даже не задумывался о такой возможности — но сейчас, подумав вдруг, что после всех вечеров рядом, танцев и благодарных чмоков в щеку они наверняка бы... и понимание это очень, очень ему не понравилось.[icon]http://forumstatic.ru/files/0019/75/58/11982.png[/icon]
[desc]<br><a href=#tid=00></a><div class="namedesk">Маханон Лавеллан, 16<br>Первый клана</div>[/desc]

совместно
Короткий то ли вскрик, то ли резкий вздох разлетелся над водой, предворяя громкий всплеск — Маханон едва понял, что куда-то падает, как кругом уже была вода, волосы облепили глаза, а в носу жутчайше свербело, вынуждая вынырнувшего мага откашливаться и фыркать, стряхивая волосы со лба, тут же оглядываясь — где Эллана? А, вот, тоже нашла ногами дно — и вовсе тут не так глубоко, всего по плечи, только течением сносит, вынуждая зацепиться вытянутой рукой за толстый бок ветки и протянуть руку к девушке, чтобы той не пришлось самой тянуться высоко и рисковать занозить пальцы крошащейся корой. Сердце всё ещё колотится лихо и дико, и в глазах немой вопрос — только Маханон теперь совсем не уверен, что ему не показалось. А если нет? А если... Если...

— Ты в порядке? — спрашивает он на всякий случай, выдыхая. — Поплыли вон туда! — Маханон мотнул головой на другой берег, где было солнце и пологий лужок. — Держись за плечо, — хотя маг никак не был уверен, что плавает лучше Элланы, но ведь течение же!..

Несколько минут спустя они уже, стараясь отдышаться, выбрались на отмель, распугав из пронизанной солнцем, едва до локтя достающей воды всех головастиков. Так в воду и сев, тёплую, не то что в середине течения, Маханон тихо рассмеялся:

— Если мы не идём купаться, купаться само приходит к нам! — улыбнулся и, не отдавая себе в этом полного отчёта, прикоснулся кончиками пальцев к губам, которые отчего-то пекло и тянуло. Показалось? Или нет? От попытки подумать об этом сердце начинало скакать во все стороны и углы грудной клетки. Как?.. Как спросить?.. В нерешительности Маханон взглянул на Эллану, словно надеясь, что что-то в её словах и движениях подскажет ему ответ.

Ведь если она и правда поцеловала его в тот момент, то... Зачем?.. "Просто попробовать"?..

Эллана не успела ничего разобрать, как в миг оказалась в воде. Словно боги наказали за эту отчаянную и неуместную попытку попробовать запретный плод. Хочешь целоваться, иди с Шайном целуйся — он твой парень, вроде как. Не Маханон. Но вода, забившаяся в нос и уши, ни капельки не остудила пыл, и вместо того, чтобы пожалеть о содеянном, встать на ноги и вылезти на ближайший берег, Эллана прилипла к Хано, пытаясь откашляться, отдышаться и убрать прилипшие к лицу волосы. 

— Поплыли, — кивнула она, держась за друга и благодарная за помощь. Летнее платье облепило ноги, мешая движениям и крепкое плечо рядом было очень кстати. 

Посидев в тени, а после оказавшись в прохладной воде, Элль успела даже замерзнуть — кожа на руках покрылась мурашками — или это от того, что она сотворила? И теперь на отмели, пытаясь отдышаться и подставляя нос жгучим солнечным лучам, поглядывала на Хано, пытаясь разобраться в том, что он чувствует. Но вроде не злится — это уже хорошо. 

— Прости меня, я такая неуклюжая. И сама упала, и тебя утянула, — виновато улыбнулась она на его шутку, подмечая как друг трогает свои губы и неосознанно повторяя это движение. Поцеловала! Но это же не серьезно? Просто попробовала, чтобы знать, не сталкиваются ли носы. Или не просто? Почему сердце так бьётся и никак не желает униматься. Только ли от испуга, неожиданно обступившей со всех сторон воды? Может быть, повторить? Сказать, что не распробовала? Или что сказать? А надо ли что-то говорить? Может быть он должен что-то сказать? Смутившись в этой растерянности, не зная что теперь делать и как смотреть на друга, Эллана отвернулась, словно ей очень важно было разглядеть, где на том берегу остались намотки для ног.

От этого замеченного краем глаза движения её руки — повторяющего его собственное, — сердце, казалось, ухнуло в самый желудок и судорожно там запульсировало. Нет? Не померещилось? Поневоле часто дыша, Маханон сглотнул и упёрся взглядом в воду, в которой сидел, недоумевая и собираясь с мыслями. Попробовать, значит? Просто попробовать? Чтобы потом знать, как это делать с Шайенном? Чтобы нос не мешал и... пфхм!

— Так эм... Что ты там говорила про попробовать?.. — почти безмятежно поинтересовался Маханон, поворачивая голову к Эллане и чуточку щурясь. Ну и пусть, что не всерьёз. Пускай только попробовать и выяснить. Разочек. Потому что с другом не страшно. Зато её первый поцелуй будет принадлежать ему, а не охотнику, вот что! Накося-выкуси, Шайн. И сколько бы потом она его не целовала, первым разом это уже всё равно никогда не будет...

Эллана вздрогнула и повернулась, смотря на Хано во все глаза и не веря в то, что собирается сделать, садясь перед ним на колени, чтобы было удобнее. Почти не дыша от так и не высказанного вопроса: Ты хочешь? Можно? Но ведь если бы было нельзя, он бы и не спрашивал? Не смотрел на неё так с прищуром, словно бросает вызов. Будто они всё ещё дети и играют в «кто быстрее добежит до той осины» или «кто дольше просидит в тёмном шкафу». Заправив мокрые волосы за уши, глядя на Маханона и почти не моргая в этом медленном сближении на которое решилась, словно давая шанс кому-нибудь из них ужаснуться и передумать, задаться вопросом: А правильно ли то, что я сейчас делаю? — Эллана прижалась к губам Хано, едва ли отдавая себе отчёт, что не зная куда деть дрожащие от волнения руки, пристроила их другу на плечи.

Чего не ждал Маханон, так это того, что от его слов Эллана сразу перейдёт к действию — но не дрогнул, по-прежнему опираясь на руки чуть позади себя и невольно облизывая губы перед этим соприкосновением. Она клонилась к нему так медленно, что под конец Первый не выдержал, и сам подался вперёд, буквально столкнувшись с подругой губами. Носы и впрямь задели друг друга, слегка стукнувшись, но стоило чуть наклонить голову, как проблема исчезла — и Маханон, чувствуя в руках нервную дрожь, от которой его едва ли всего не потряхивало, неуверенно шевельнул губами, повторяя за тем, что краем глаза видел в лагере тут и там. Это же должно быть приятно? Ну, ему, по крайней мере... Пока получалось только ужасно волнительно — и немножко скользко, но, но... Прекращать не хотелось — хоть и ели под ложечкой сомнения о том, сколько это должно длиться вот так, но податься назад казалось немыслимо — и Маханон вместо этого только больше толкнулся головой вперёд, пытаясь прихватывать губы Элланы своими, понимая, что будет совершенно не знать, что ему делать, когда это вдруг закончится...[icon]http://forumstatic.ru/files/0019/75/58/11982.png[/icon]
[desc]<br><a href=#tid=00></a><div class="namedesk">Маханон Лавеллан, 16<br>Первый клана</div>[/desc]

совместно
В этот раз получилось лучше — во всяком случае, сам Маханон старался, чтобы было лучше, сосредоточившись на том, что он делает и для чего. Поцеловать её так, как Шайенн никогда не сможет. Оттеснить его, занять его место, заслонив от неё и не подпустив больше ближе. Пусть утрётся, и никуда он её не "возьмёт"...

— А? — удивлённо и одновременно испуганно переспросил Маханон, когда момент прошёл и губы их как-то сами собой разомкнулись... наверное, чтобы лучше ощутить случившееся. По коже неприятно полыхнуло этим "не друзья". — Нет! В смысле... почему? — совсем растерялся Первый, только сейчас поняв, как близко к нему прижалась Эллана и что его рука оказалась где-то у неё на спине. И рефлекторно прижал её сильнее, чтобы не отпустить. Словно если сейчас он ее отпустит, произойдет что-то совсем неправильное и страшное. — Мы...

Друзья. И не только друзья. Больше чем... друзья? Кто они теперь, и правда? Пара? Просто вот так? Когда Шайенн за ней по пятам ходит? Маханон не знал, можно ли это так называть, и пустота непонятности впереди заставляла отчаяннее цепляться за то, что было. Он не хочет терять с ней дружбу, совсем-совсем не хочет! Только не это, только не остаться совсем без неё...

— Мне тоже понравилось. И... ты мне нравишься, вот, — торопливо сказал маг, чуточку насупившись и явно смутившись, добавляя уже потише и куда-то вниз: — Очень...

Говорить об этом было почти ужасно — казалось ужасно, но, когда она вот так почти лежит на нем и сама ещё не очень ровно дышит от поцелуя, то, вроде как, уже и не так страшно?..

Она хотела ответить: потому, что друзей так не целуют, но споткнулась о неизвестность. Кто же они тогда, если не друзья? А может можно быть всем сразу и дружить и целоваться? Может и с Шайном ей вовсе этого не хотелось, только потому, что они никогда не дружили, не играли вместе, у них не было какого-то прошлого, общих секретов и Шадайенн никогда не носил тайком ей сладости, когда родители за что-то наказали. Он просто взялся откуда-то, снизошел к ней с бревна для ребят постарше и заявил во всеуслышанье, что теперь её парень. Или нет? Все было не так? Признаться, она не очень хорошо помнит тот момент, когда все в лагере начали так считать. Но теперь, прижимаясь к Маханону и чувствуя, как его рука напряглась на её спине она сожалела только о том, что Хано не сделал так же. Как все было бы проще и понятнее тогда. 

— А? — переспросила она, словно не услышала, но услышала на самом деле очень хорошо. Нравишься. Ну да, Эллана всегда это знала. Еще с самого детства. И Хано ей тоже нравился. Было бы странно столько времени проводить вместе и на дух друг друга не переносить. — Ну да, ты мне тоже, — кивнула Элль, словно это было для неё само собой разумеющимся. — Так ты думаешь, что можно вот так? Дружить и целоваться? И что нет в этом ничего такого? — закусив губу, от переполняющего волнения, не зная куда деться и как с этим быть, Эллана подняла глаза на Маханона, ища ответов.

— Просто я не знаю… Шайн если узнает откусит мне голову. С ним не захотела и до сих пор не хочу. Зато с тобой… — запнувшись, смутившись собственных слов и попробовав их зажевать, смешать с дыханием, которое почему-то перестало быть простым, не требующим внимания действием, Элль все же решилась добавить. — Хочу.

Он только открыл было рот, чтобы возразить — нет, не в этом плане... то есть в смысле нравлюсь?! э, ну, я про... — но Эллана продолжила, и Маханон прикусил язык, чувствуя кошмарную неловкость в том, как держит руку на её спине — как-то очень коряво, неправильно, — и только хмурясь, когда она упомянула про откушенную голову. Вот ещё! Во-первых, не ей, а ему, а во-вторых — пусть попробует! Шарахнуть его молнией хорошенько, чтобы уже отстал наконец... Хранительница будет против, будет ругаться, накажет его — ну что он, не переживёт что ли? Зато Шадайенн больше не посмеет тянуть к Эллане руки. Он ей не нравится, она сама так сказала! Ну... не совсем так, но почти же? И Маханон совсем не хотел смотреть, как он пытается, как губищи свои будет к ней тянуть — фу, нет! Нетушки. Тем более...

...как только сделать так, чтобы щеки огнём не горели, словно ещё чуть-чуть, и правда вспыхнут? Даром что вода мимо журчит и солнце в плечо припекает....

— Ну и к демонам его тогда, — улыбнулся вдруг Маханон, и аккуратно ткнулся вперёд, поцеловав самый уголок губ девушки. Так ведь тоже можно? И в нос, и в подбородок, и... везде. — Пусть злится. Главное, что нам нравится, А он пусть за Лайрой ходит. Долго не придётся!

Это что же теперь получается?.. То есть... Эллана хочет быть с ним? Совсем-совсем с ним, всегда? Чтобы и свадьба, и дети, и один аравель, как его родители? И как её... Маханон не знал, как с этим огромным возможным будущим справиться мыслью, от такого сердце билось под самый кадык, но только одно он сейчас понимал особенно ясно — что этого ему очень хочется и ух, как было бы здорово...!

Послать Шайна к демонам Эллане в голову как-то не приходило. Она улыбнулась смешливому этому поцелую, но задумалась над прозвучавшими словами. Как она теперь будет разговаривать с охотником? Как выпутываться из всего случившегося? Не может же она прийти в лагерь и попросить Шадайенна больше за ней не ходить, не занимать место, не приглашать танцевать, не помогать на охоте и не делать еще кучу всего, из-за чего он считается её парой? Или может? Но как запретить делать то, что ему хочется? Игнорировать? Это так не честно и не красиво. Просто заверить в том, что все бесполезно и она всё равно за него не выйдет? Он рассмеется, назовёт глупенькой, уверенный в том, что через год Эллана повзрослеет и изменит решение. Начнет еще чего доброго ухаживать с удвоенной силой. Просто рассказать, что выбрала Маханона? А выбрала ли? Хано так и не сказал, что любит и хочет чтобы… ну, быть как Шайен, считаться её парой. Да и… если Маханону это так… просто поцеловаться, несерьезно, то когда ему надоест, она останется одна, без пары и тогда всё равно придётся выходить за кого-нибудь замуж. Пусть даже и за Шайна. 

— Звучит как-то не очень честно, — сумбурный вихрь мыслей в котором Эллана пребывала не мог не сказаться на её речи. Элль вряд ли отдавала себе отчет в том, что Хано не мог слышать о чем она думает и почему говорит с таким волнением и торопиться решить всё здесь и сейчас. — Я не могу обманывать, целуясь с тобой за его спиной. Да и разве тебе приятно смотреть, как он за мной весь день увивается? Ты сказал, что ревновал бы будь на моем месте. Но ты не ревнуешь, значит и… мы просто целовались, да? Это ничего не изменило?

— Нет! — протестующе вскинулся Маханон, сводя брови. — То есть, да... В смысле — что изменило? — окончательно запутался он, заерзав в плескающейся воде и разгоняя облачка ила, чтобы удобнее сесть и не выпустить при этом Эллану. — Ты... эм... Э... — маг сглотнул смущение, — хочешь ведь, чтобы со мной? Ну, быть... Я тоже хочу. Чтобы ты со мной была, не с ним, — почти восклицая, Первый мотнул головой. — И что ты мне нравишься, это, ну, не просто когда нравишься... Это, ну... Совсем очень, — горя стеснением, маг потупил взгляд, тяжело дыша и не зная, как ему сказать. — Я не потому не ревновал, что не ревновал... в смысле, ну, ты же... Ты вроде как хотела с ним быть. А теперь нет. И я не отпущу тебя к нему, раз нет, — упрямо сверкнул глазами парень, целеустремлённо насупившись. — И ему всё так и скажу, что ты с ним не хочешь. Пусть хоть драться лезет, хоть что...[icon]http://forumstatic.ru/files/0019/75/58/11982.png[/icon]
[desc]<br><a href=#tid=00></a><div class="namedesk">Маханон Лавеллан, 16<br>Первый клана</div>[/desc]