Такие моменты хотелось растягивать и растягивать, чтобы всякое приятное никогда не заканчивалось. Потрясения последних недель из-за грифонов уже сходили на нет и Раннвейг постепенно возвращалась к своему привычному состоянию морды-кирпича, дерзких и заумных высказываний…В общем вела себя как типичный подросток её возраста. Она была очень рада тому, что им с отцом удалось посетить её родной клан. Она уже давно не видела деда и прадеда, успев по ним соскучиться. Едва они с командором показались на горизонте, как клан тут же начал приготовления к праздничному обеду, поэтому наличие еды на их столе не заставило себя ждать, впрочем, как и пляски с танцами. Девушка успела там отметиться, найти старых знакомых и друзей, чтобы рассказать последние новости. О, какие были лица! Живые грифоны – это не хухры-мухры, хотя кто-то счёл её рассказ откровенным бредом. Но Ранве не злилась, она-то знала правду.
Особенную радость от встречи со своими родственниками испытал авгур, прадед Раннвейг, обожающий свою правнучку до колик. Девушка почти в каждый свой приезд рассказывала о тех магических явлениях, что удавалось заметить за пределами Морозных гор. Магия оказалась столь разнообразной, что сам авгур только и успевал мудрёно качать головой и сдержанно хихикать над подачей информации. А Ранве делала самое живописное выражение лица и забавно махала руками.
Позднее она оставила прадеда в скрытой пещере за водопадом и забралась по скале наверх, откуда лилась музыка. А там уж проследовала в долгий дом, где вовсю засиживался дед с её отцом. Раннвейг слушала их в пол-уха, переваривая слухи, о которых сегодня узнала – будто бы та самая Исла, самопровозглашённая королева аваров (здесь девчонка каждый раз снисходительно фыркает, мол, враки сивой кобылы), собралась подчинить себе все морозные горы и напасть на низинников. Впрочем, когда-то и Ранве могла согласиться с такой идеей – весело же заставлять не приспособленных ферелденцев пугаться горцев с их набегами. Но это было очень давно. Сейчас, конечно, она уже так не думала. Ферелденцы в большинстве своём вызывали уважение, потому что большая их часть всё же была воинами. Даже среди так называемых «дворян» находились те, кто мог составить конкуренцию сильнейшему из аварского народа.
Более того, даже мать её отца была не из робкого десятка, и, слушая сейчас знакомые мотивы кабацкой песни, девушка, на удивление, сидела тише воды и ниже травы. Обычно она с удовольствием подпевала своему отцу, но сейчас она была мрачнее тучи, смотря неголодным взглядом на кусок лежащего перед ней прожаренного мяса. То, что Исла преследовала благородные цели – это понятно. Даже не слишком вникающая в дела кланов Ранве это осознавала: объединение всех кланов – это прекрасный способ раз и навсегда покончить в междоусобными войнами и наконец-то начать двигаться вперёд. Пожив и там, и тут, девушка видела плюсы и минусы обоих миров и могла с уверенностью сказать, что авары застряли в прошлом, в то время, как мир вокруг сильно изменился.
И тут дверь чуть не слетела с петель, являя окружающим встревоженного Гуннара. Чует Ранве, что пора за меч хвататься и делает это незамедлительно, ещё до того, как тот объяснил в чём дело. Значит Исла и хасинды… Раннвейг буквально готова была ядом плеваться и шипеть.
Таки показала свой характер змеюка… ещё и этих привела…
Мысли девушки всполошились не на шутку, на лице отразился мыслительный процесс, чтобы в следующую секунду с губ сорвалось треклятое имя.
— Кадварх!
Тормунд Бурерождённый схватился за свои секиры, а взглядом искры метал, не предвещая ничего хорошего. Видимо, он тоже пришёл к этой мысли. Только один человек мог заставить хасиндов выползти со своих земель, тот, о ком ходило множество слухов и домыслов. Каждый аввар знал его имя и что он собой представляет. Подсознательно, его прихода боялись и… ждали. Раннвейг была уверена, что дед что-нибудь придумает. В конце концов Исла не может взять их силой! Они состоят в родстве с кланом её мужа! Стормхолды не могли предать Фростхолд! Не такой ценой!
Раннвейг была уверена в том, с какой целью здесь Исла и хасинды, что ж, если они хотят войны, они её получат. Никто не смеет просто так нападать на нейтральные кланы. У Фростхолдов договор с кланами по другую сторону гор – защищать перевал и если кто-то нападёт на них, то другие нейтральные и враждебные кланы должны будут отомстить  Исле за такую дерзость.
Где-то в оплоте взвыл волк и Ранве буквально побледнела.
— Это Ульвен! – Ранве дёрнулась, опрокинув стул и метнулась к двери, отталкивая с прохода рыжего воина, — я к ней, нельзя, чтобы она пострадала! – И не обращая внимания ни на что, юная воительница с клеймором за спиной, выскочила за дверь и помчалась на вой волка.
Защита оплотного зверя – это необходимость. Слишком сильна вера в то, что пока жив оплотный зверь, то и с кланом всё будет хорошо. Так говорят. Так должно быть. И видит Отец Гор, если они только посмели тронуть Ульвен, то каждый воин аварского клана посчитает своим долгом – отомстить за подобное оскорбление и святотатство!