Корчма стоявшая на выселках Вершиля жужжала смехом, отборным матом и нестройными воспеваниями молоденького барда, рыганием и плоскими шутками завсегдатаев таких мест. Принадлежала эта на первый взгляд, захудалая халупа, белозубому Хагрину, что ещё во времена Мора сбежал из Ферелдена и осел здесь. Дела у него шли отлично, вот только прижимистый он был, и посему мало тратил на поддержание пристойного вида своего заведения, зато варил отличный эль, как по мнению Ислы, лучший в этих краях, тем и привлекал людей в эти обшарпанные стены. Сам Хагрин был не просто ушлым, он ещё в Ферелдене промышлял всяческими диковинками со всего Тедаса, умело нанимал людей, которые эти самые диковинки ему и добывали, в общем-то именно так они с Ислой и познакомились, в далёком 29 году.

— Мать моя Елена, вся в саже! — воскликнул худощавый мужчина, — Маришка! Криворукая дура! Мать твоя была корова без вымени!
Та самая Маришка торопливо вытирала с деревянного настила лужу разлитого эля, попутно получая затрещины от корчмаря, который продолжал покрывать молоденькую девчонку матами почём зря.
— Говорили мне, гнать тебя поганой метлой, недотёпу! Прощения просим дорогие друзья! — невысокий и сухожильный корчмарь сменил гнев на милость чуть поклонившись сидевшей за круглым столом группе матёрых мужчин, — Сейчас всё будет! Сею секунду,господа! Сею же секунду! — его морщинистое лицо растянулось в широченной улыбке ровных и белых не к месту и не к человеку, зубов.  Когда несчастная Маришка дотёрла лужу, попутно глотая горькие слёзы обиды, хозяин корчмы уже остыл и вместо злобных слов, ограничивался испепеляющим взглядом.
— Ладно тебе друже! — улыбнулась охотница поднося к губам кружку горячего вина, — Чего ж ты так племянницу-то? Поди-ка не такая уж и плохая, ты бы её лучше кормил, то-то она на ногах не держится и подносы роняет.
— Может и не плохая, — буркнул корчмарь, заправляя такое же белое полотенце как его зубы за пояс клетчатого фартука, — Только руки кривые, прям как у матери её, да хранит её Создатель! Померла, а обузу эту мне оставила, окаянная! Чего уставилась, кобыла, за работу! — корчмарь пристукнул кулаком по столу и пухлая официантка, чуть взвизгнув ринулась меж столами.
— Суров ты с ними, — причмокнула авварка, облизывая алые от вина губы, — Того и глядишь прирежет тебя кто, — женщина наколола на двупалую вилку ещё скворчащую колбаску и куснув её расправила на столе перед корчмарём свёрток из тонкой кроличьей кожи, — Это руины те самые?, — она дожевала колбаску и опёрлась локтями на стол, слегка приблизившись к хозяину заведения, — Говорят, там полно ходячих скелетов, и всяких духов неупокоенных, — авварка шмыгнула носом и добавила рассматривая посетителей корчмы, — Сотня сверху...
-Ты с дерева свалилась что ли, Чёрнокрылая? Мы с тобой и так на сотню договаривались! — взбеленился корчмарь .
— Договариваться-то договаривались, вот только ты мне что сказал? Пара пауков, да возможно ещё какая нечисть, а выходит там чуть ли не демоны бродят, по разговорам! Если на то пошло, я сама себе эту карту заберу, чай не пропадёт добро!
— Ладно-ладно! Раскудахталась, — мужчина мигом спрятал шкурку под лавку, а на её месте оказался мешочек с монетами, — Можешь не пересчитывать!
Авварка усмехнувшись сунула мешочек за пазуху и принялась доедать свой ужин. Она уже давно проложила в голове путь, которым лучше всего пройти. Охотница не так хорошо знала эти места, не было надобности в запоминании местности, но она бы была плохим следопытом, если бы не умела запоминать дорогу единожды взглянув на карту, этому её учил ещё отец. В этот момент Исла подумала, что уже совершенно не помнит ни его лица, ни его голоса, а вот запах...пряный аромат трав, раздражающий рецепторы Ислы, которая с детства отличалась чувствительностью своего носа. К чему это всё сейчас было? Исла свела брови, глядя в свою пустую тарелку. День клонился к закату и сейчас охотница выпьет ещё пару чарок вина, а завтра утром отправиться снова в дорогу в злосчастные руины, за очередной добычей.
[icon]http://sg.uploads.ru/DhUgq.jpg[/icon]