Джунгли бесили. Но не так, как пляж. И пинать пальмы Кериетта пока не стала. Пока... Напротив, она пристально вглядывалась в их частокол, точно пыталась разглядеть меж гладких стволов очередную размалёванную дикарскую морду.
— Людожоры это... — свистящим шёпотом проговорил Ним над самым капитанским ухом. Фон Гниль шлёпнула пирата по губам и тот, ничуть не обидевшись, отошёл на шаг назад.
— Дурная кровь? Ты серьёзно? — Кериетта посмотрела на Глена, старательно облизывавшегося в паре метров от неё и тоже смотрящего вглубь пальмовых зарослей. Яркое полуденное солнце высвечивало алые пятна на его подбородке. Мёртвый дикарь лежал неподалёку. Тело заметно посинело, несмотря на тёмную кожу и боевой раскрас.
— Гадостная и кислая, — расширил ремарку пират, но плеваться не стал.
— Жри, чё дают, — скривилась капитанша, — А то получишь...
Что именно получит Глен, она не договорила, но по многозначительному взгляду было понятно, что совсем не новую порцию свежей крови. Морской Дьявол горестно вздохнул. А затем вновь встрепенулся, точно гончая, почуявшая добычу.
— Что на этот раз? — Кериетта была вне себя. Она ненавидела неопределённости, что при роде её занятий было чуть ли не пороком. И в то же время она и сама уже чувствовала что-то неладное, и это чувство вызывал отнюдь не труп дикаря. Мёртвых не стоит боятся, живые опасны. Впрочем, Глен бы с ней поспорил. Если бы осмелился.
Это было трудное утро и не менее трудный день. Чайки слагали об этом песни, а дельфины издевались. Морская Ведьма плескалась на волнах, погруженная в воду чуть глубже необходимого, а...
— Где наша принцесса? — Кериетта оглянулась на Смитти, но раненный пират был в отключке. Его счастье. Нога выглядела отвратительно и капитанша начинала подозревать худшее — гнилую кровь. Глен бы оценил.
— Не видел! — Ним возился на берегу с ловлей крабов. Мелкие засранцы разбегались в разные стороны, но это их не спасало. В самодельном садке их шевелилось уже около дюжины.
— Я же сказала — никуда не уходить, — рыкнула капитанша. Никаких нервов не хватит с этой девчонкой, а дельфинов поблизости нет, некому выслушать душевные излияния несчастной женщины.
Фон Гниль вздохнула и гаркнула на весь пляж:
— Обед! Жрать, олухи, пока не остыло!!!
Команда собралась моментально. Но глядя на улов Нима несколько сникла. Крабов на всех не хватит, да и жрать гадов сырыми пока не хотелось. Ещё не прошло достаточно времени.
— Кого не хватает? — почти миролюбиво спросила Кериетта. Команда пришла в движение, пиратские головы вертелись по сторонам в поисках соседских. Здесь были все. Все, кроме бывшей аристократки.
Фон Гниль снова тихо рыкнула.
— Она того, отлить пошла, — высказал догадку Сик. Он опять чесал шелушащийся лоб.
— Я ей отолью, — капитанша уже чувствовала это. Ледяной неприятный шёпот где-то в глубине сознания вещал о наступавшем на них пиздец. Но пока шёпот был столь же слаб, сколь слаба была надежда выбраться с этого сраного острова до заката.
— Так, кто видел её последним?
В воздух взвилась крепкая рука Нима. Ну конечно, кто же ещё?
— Она там, — вместо плечистого негра заговорил Глен.
— Где? — Кериетта растолкала столпившееся на пляже собрание.
Сик закашлялся. Смитти всё ещё лежал в беспамятстве. Ним с любопытством вытянул шею.
— Там, — морской дьявол указал в сторону пальмовых зарослей, казавшихся теперь ещё более зловещими.
отхлебнув крови, Глен пополнил запас сил, который таял до этого с каждым днём. И мало помалу возвращался к той крепкой поджарой форме, в которой он пребывал в то достославное время, когда Кериетта зарабатывала свою вторую кличку.
— Ладно, стадо обезьян, слушать сюда.
Фон Гниль не боялась, что их нехитрый план раскроют. Сраные дикари, людожоры, как называл их цивилизованный Ним, не понимали языка, на котором говорили в Гаване, а потому могли пялить зенки из листьев, сколько их людожорской душе угодно.
Кериетта закончила и махнула рукой. Глен и Сик отделились от команды пиратов и последовали за ней. Мгновением позже к отряду присоединился Ним, успевший избавиться от садка с крабами. Оставшаяся часть пиратов кучковалась рядом со Смитти. Постер остался за старшего.
— Капитан, суши вёсла, хана девке, — попытался внести струю разума в это море безумия Ним, но опять получил по губам. Хорошо хоть не саблей.
— Ну ладно, хоть Глен пожрёт, — почесал в затылке негр, оглядываясь на исчезающий в зарослях пляж. А Глен и правда собирался пожрать. Именно поэтому его нюх, раздразнённый первой порцией дикарской крови, сослужил добрую службу капитану и Морской Дьявол, с грацией древесной ящерицы, пробирался сквозь растительность, указывая путь.